Опубликованые результаты клинического исследования 1 фазы капсул миноциклина 40 мг с модифицированным высвобождением (DFD-29) – оценивалось влияние препарата на микробиоту организма.
Экспериментальный препарат DFD-29 разработан для лечения папулопустулярной формы розацеа и на данный момент находится на этапе клинических испытаний.
В мультицентровом рандомизированном двойном слепом исследовании 1 фазы приняли участие 60 здоровых добровольцев, которым предписывалось принимать препарат или плацебо в режиме 2:1 раз в день в течение 16 недель.
Врачи-исследователи собирали соскобы с кожи лба, а также образцы стула и мазки из половых путей добровольцев для микробиологического анализа.
Использование препарата DFD-29 (как и плацебо) не приводило к значимым изменениям в числе колониеобразующих единиц различных видов микробов или в составе микрофлоры. Также прием DFD-29 не вызывал значимой пролиферации оппортунистических микроорганизмов, как и развития резистентности.
«Надеемся на успех и исследований 3 фазы», – поделились исследователи.

Новое исследование д-ра T.-L. Cheng, опубликованное в JAMA Dermatology, обнаружило связь между атопическим дерматитом и венозной тромбоэмболией (ВТЭ).
«У взрослых с атопическим дерматитом повышен риск сердечно-сосудистых заболеваний – инфарктов, ишемии сердца и ВТЭ – тромбоза глубоких вен и ТЭЛА», – рассказал д-р T.-L. Cheng. – «У больных АтД повышены уровни воспалительных и протромботических маркеров, играющие роль в патогенезе ВТЭ».
В национальном популяционном когортном исследовании приняли участие 284858 жителей Тайваня в возрасте старше 20 лет, у половины из которых был диагностирован АтД. Средний возраст больных АтД составил 44,9 года, 54,91% – женщины. Оставшиеся участники составили группу контроля (средний возраст 44,1 года, 55,91% женщины).
За период наблюдения ВТЭ развилась у 1066 пациентов с АтД (0,7%) в сравнении с 829 (0,6%) в контрольной группе. Таким образом, заболеваемость ВТЭ у больных АтД составила 1,5, а у здоровых – 0,82 на 1000 человек-лет.
Повышенный риск ВТЭ был ассоциирован со старшим возрастом участников исследования.
«По-видимому, между АтД и ВТЭ есть связь, хотя увеличение риска и не столь значительно. Пациентам с АтД следует находиться под наблюдением у кардиологов и пульмонологов при наличии тревожащих симптомов».

В новой работе д-ра V.R.Patel и коллег из Техаса обсуждаются факторы риска летального исхода после выявления меланомы in situ.
«За последние пять десятилетий заболеваемость кожной меланомой значительно выросла», – рассказал д=р V.R.Patel. – «Раньше это была редкая опухоль, а теперь – четвертый наиболее часто диагностируемый в США вид рака».
Заболеваемость меланомой in situ в США по статистическим данным за последние 50 лет выросла в 50 раз – с 0,5 случаев на 100 тыс. населения до 25 случаев на 100 тыс. населения.
В популяционном когортном исследовании д-р V.R.Patel и соавторы оценивали показатели смертности и факторы, предрасполагающие к летальному исходу при меланоме In situ.
В общей сложности были проанализированы данные 137875 пациентов (средний возраст 61,9 лет, 46,4% женщин, 96,7% белой расы) с диагностированной в период с 2000 по 2018 год меланомой in situ.
По итогам проведенного анализа, 15-летняя выживаемость пациентов с меланомой in situ составила 98,4% (95% CI, 98,3%-98,5%). Стандартизованный показатель смертности был равен 1,89 (95% CI, 1,77-2,02), показатель смертности от всех причин – 0,68 (95%CI, 0,67-0,7).
Факторами, повышающими риск летального исхода при меланоме In situ, оказались старший возраст (смертность пациентов в возрасте старше 80 лет от меланомы in situ составила 7,4% при только 1,4% у пациентов 60-69 лет) и наличие акральной лентиго-меланомы по данным гистологии (HR = 5,3; 95% CI, 2,3-12,3).
Риск развития первичной инвазивной меланомы после первой меланомы In situ был низок (4,3%), однако смертность у таких пациентов была значимо выше, чем у больных, у которых меланома не развивалась повторно (HR = 4,1; 95% CI, 3,6-4,6).
При этом риск летального исхода для больных, у которых вторая меланома также развивалась in situ (7,4%), снижался (aHR = 0,7; 95% CI, 0,6-0,9).
Исследователи отметили, что в среднем пациенты, исцеленные от меланомы in situ, по-видимому, живут дольше, чем в общей популяции: «вероятно, это связано с тем, что такие больные внимательнее относятся к своему здоровью, что позволяет вовремя выявить различные другие заболевания».

Японские ученые обнаружили новый метод ранней диагностики атопического дерматита, который заключается в анализе РНК, содержащейся в кожном сале.
Ранее исследователи под руководством д-ра T.Inoue выяснили, что себум содержит достаточное количество мРНК для выделения и проведения различных аналитических тестов. В связи с этим д-р T.Inoue и соавторы предположили, что мРНК кожного сала можно использовать для определения биомаркеров АтД в раннем возрасте.
В исследование были включены 98 младенцев в возрасте 1-2 мес. У некоторых из них уже был установлен диагноз АтД. В ходе эксперимента исследователи собирали образцы кожного сала с кожи лица младенцев с помощью пленки – неинвазивным методом. После этого выполнялся транскриптомный анализ мРНК липидов поверхности кожи с определением молекулярной структуры мРНК у младенцев с ранним АтД.
Удалось определить несколько генов, экспрессируемых по-разному у детей с АтД и без. Так, у больных АтД младенцев ниже были уровни экспрессии генов, отвечающих за синтез и метаболизм липидов, внтимикробных пептидов и кератинизацию, но повышены были уровни экспрессии генов, отвечающих за иммунных ответ Th2, Th17 и Th22-типов.
Ранее подобные молекулярные изменения в коже, склонной к АтД, не были описаны.
Наиболее важным в работе японских ученых представляется тот факт, что выявить молекулярные изменения, характерные для АтД, можно еще до дебюта болезни.
«Полученные нами результаты свидетельствуют о том, что метод мониторирования РНК может применяться для ранней диагностики АтД, планирования схемы лечения в дальнейшем», – прокомментировали ученые.

Работа авторов из Университета Пенсильвании, недавно опубликованная в The Journal of Infectious Diseases, показывает, что повторное использование одноразовых масок не оказывает значимого влияния на микробиоту кожи и верхних дыхательных путей.
«Мы все знаем, что многие носят одноразовые маски куда дольше, чем полагается», – заметил д-р R.Collman, один из авторов нового исследования. – «Держат маску в кармане или сумочке, достают по требованию… Ранее уже проводились исследования, посвященные тому, защищает ли по-прежнему такая маска от вирусов, других патогенных агентов внешней среды. Оказалось, что защищает. Цель нашего исследования была в другом – узнать, нарушает ли повторное и многократное использование одноразовых масок нормальный состав микрофлоры кожи и дыхательных путей».
Чтобы оценить возможность такого нарушения, исследователи предложили 10 взрослым сотрудникам Университета Пенсильвании, которые носили маску ежедневно в течение 6 часов или более на протяжении 5 дней в неделю не менять эту маску (группу контроля составили 10 добровольцев, которым было рекомендовано менять маску каждый день), а также всем участникам исследования предписывалось не менять режим ухода за полостью рта или кожей.
После исследователи получили образцы кожи лица, соскобы из зева и носа добровольцев и провели секвенирование 16S рРНК для определения состава бактериальной флоры.
Выяснилось, что у участников исследования, не менявших маску, увеличивалось разнообразие видов-представителей микробиома кожи, однако значимых различий выявлено не было.
По мнению авторов, полученные результаты представляют особенный интерес в связи с ранее поступавшими сообщениями об ухудшении течения акне на фоне ношения одноразовых масок.
К седьмому дню исследования количество бактерий, обсеменяющих маску, увеличивалось в сто раз – наиболее часто с масок высевали бактерии, колонизирующие кожу и верхние дыхательные пути.

По данным недавнего исследования д-ра B.E.Shields и коллег из Университета Висконсина, гранулематозные дерматозы, ассоциированные с вирусом краснухи, встречаются у 0,6-2,4% пациентов с врожденными дефектами иммунитета, а кроме того – и у иммунокомпетентных лиц.
Вакцинный вирус краснухи выделяли из биопсийных образцов кожи 60% пациентов со врожденными дефектами иммунитета, у 1-4% которых диагностировали идиопатические гранулемы.
По мнению ученых, обнаружение идиопатической гранулемы у пациентов с нарушенным иммунитетом должно наводить на мысль о возможной вирусной этиологии заболевания – однако для недавно открытых RuV-гранулем не существует стандартов диагностики и лечения, а от инокуляции вируса до появления клинических симптомов может проходить от нескольких недель до десятков лет.
Тем не менее, авторы работы предложили дерматологам обращать более пристальное внимание на бессимптомные, зудящие или болезненные новообразования от розового до лилового цвета и бляшки – особенно возле места вакцинации от вируса краснухи.
Для подтверждения диагноза требуется выполнение молекулярной диагностики биопсийного образца – по заверению исследователей, в США только одна лаборатория на данный момент выполняет подобные исследования.

Европейские исследователи выяснили, что пациенты с псориазом и псориатическим артритом, подверженные тревожным и депрессивным симптомам, хуже выполняют назначения врачей.
«Мы знаем, что [в здоровм теле – здоровый дух], психическое здоровье тесно связано с физическим, и мы предвосхищали подобный результат – но все равно были удивлены».
Поперечное исследование было проведено в Дании – пройти анкетирование предложили более чем 42000 пациентам с артритом, в том числе псориатическим.
Заполнили опросник в конечном итоге 12714 пациентов. Наиболее часто больные отмечали симптомы тревоги (34,5%), а у пациентов с ПсА чаще всех других групп наблюдались симптомы клинической депрессии (27,2%), причем выявлена была связь выраженности депрессивных симптомов при ПсА и женского пола, молодого возраста, диагноза, установленного в предшествующие заполнению опросника три года, а также среднего образования.
Во всех группах пациенты с тревожно-депрессивной симптоматикой демонстрировали низкую комплаентность, физическую активность, выраженную пассивность в отношении заботы о своем здоровье.

Новая работа д-ра S.Liu и коллег из Калифорнийского университета проливает свет на генетические особенности пациентов с меланомой с приобретенной резистентностью к терапии – то есть, таких пациентов, у которых лечение кожной меланомы приводило сначала к видимому улучшению, однако затем меланома метастазировала, приводя к летальному исходу.
«Мы хотим реконструировать от конца до начала смертоносный путь, который проходит меланома во времени и организме человека», – рассказал д-р R.Lo, профессор молекулярной и медицинской фармакологии Калифорнийского университета. – «Нам нужно узнать, каким образом опухоль уклоняется от воздействия сильнодействующих таргетных препаратов и распространяется в другие органы и системы».
Генетический ландшафт поздней меланомы исследователи оценивали с помощью выполнения «быстрой аутопсии» в первые часы после смерти пациента.
Ученым удалось выяснить, какие механизмы приводят к приобретению меланомой резистентности к терапии – все дело в накоплении мутаций в генах BRAF или NRAS.
Так, больные меланомой с мутировавшим BRAF могут достичь исцеления с помощью терапии ингибиторами BRAF или так называемых ингибиторов контрольных точек иммунного ответа, а при наличии мутаций в NRAS (20% от общего числа больных) единственным вариантом терапии для пациентов остается лечение ингибиторами контрольных иммунных точек.
«Мы проанализировали ландшафт ДНК и РНК аутопсийной когорты и выделили ключевые характеристики поздней меланомы, отличающие ее от первичной, ранней меланомы у этих же пациентов или меланомы, которую никогда не лечили ни таргетными, ни иными препаратами», – сообщили авторы исследования.
Предполагается, что полученные данные позволят предсказать и предупредить возможность развития у отдельных пациентов резистентности к таргетной иммунотерапии, заняться разработкой более эффективных и безопасных схем лечения меланомы на любой стадии.

Эксперт клиники UT Southwestern, врач-ревматолог д-р K.Dao поделилась с коллегами-дерматологами несколькими советами относительно того, на какие кожные симптомы следует обращать внимание, чтобы не «проглядеть» ревматологическую патологию.
Д-р K.Dao порекомендовала особенно внимательно относиться к болезненности высыпаний, а также в случае присоединения помимо сыпи иных симптомов: лихорадки, диареи, припухлости суставов, потери веса.
«Если сыпь [при отсутствии тревожных сопутствующих симптомов] не проходит сама – нужен повторный прием врача в ускоренном порядке», – заявила д-р K.Dao.
Также д-р обратила внимание врачей и пациентов на недопустимость расчесывания высыпаний, важность защиты кожи от солнечных лучей.
Повышенную чувствительность кожи к УФ-лучам д-р K.Dao назвала первой из симптомов, могущих свидетельствовать в пользу ревматологического заболевания. Появление сыпи в ответ на экспозицию УФ может быть признаком СКВ или дерматомиозита, по сообщению K.Dao, в таком случае сыпь появляется на коже головы, шеи, век, кистей, предплечий и любых других открытых солнцу участков. Обратить внимание д-р также призвала на высыпания на костяшках пальцев.
Белый, лиловый или красный цвет кожи на акральных участках может быть признаком феномена Рейно – появление такого окрашивания кожи в ответ на холод или стресс может также свидетельствовать о ревмопатологии..

Недавно опубликованное в Sexually Transmitted Diseases исследование обнаружило несовершенства системы выявления ВИЧ-инфекции у населения США.
ВИЧ-инфекция в США стигматизирована и больными, и врачами, а доступность тестирования и диагностирования ВИЧ-инфекции неодинакова в разных регионах страны для разных слоев населения. Практические 75% жителей США ни разу не сдавали анализ на ВИЧ-инфекцию – по самым разным причинам. И это несмотря на то, что статистика свидетельствует в пользу эффективности тестирования на ВИЧ – так, 81% пациентов, которым впервые был установлен диагноз ВИЧ-инфекции, получили специализированную помощь в течение 30 дней.
«Мы не изучали причины, по которым пациенты отказываются сдавать анализы», – признался д-р M.Pitasi, соавтор вышедшей работы. – «Но мы выяснили, что большинство пациентов, готовых сдать анализ, хотели бы делать это в условиях клиники».
Участники исследования, никогда в жизни не сдававшие анализ на ВИЧ (4334 из 6072 человек), оказались преимущественно молодого (18-29 лет) или зрелого возраста (50+ лет). Из этого числа 48% участников признались, что за последний год практиковали незащищенные половые контакты, в том числе за деньги, использовали инъекционные наркотики, получали лечение по поводу венерических заболеваний.
«У нас недостаточно развита система выявления и диагностирования ВИЧ», – с горечью отметила д-р L.Rosengren-Hovee, эпидемиолог из Северной Каролины. – «До сих пор сильны предрассудки в отношении того, каким пациентам следует назначать проведение анализа на ВИЧ, как мы стратифицируем пациентов, кто в группе риска».
По мнению д-ра L.Rosengren-Hovee, тестирование на ВИЧ только пациентов из групп риска «ни к чему не приведет», кроме недодиагностики.