На конференции, посвященной клинической иммунологии в практике врачей различных специальностей, д-р A.Brown из Кливлендской клиники (Огайо, США) поделился собственным ценным опытом ведения пациентов с синдромом SAPHO (хроническое воспалительное заболевание, названное по первым буквам основных симптомов: синовит, акне, пустулез, гиперостоз и остеит).
«В ревматологии часто приходится иметь дело с синовитом, но при синдроме SAPHO синовит «особенный». Чаще поражается грудной отдел позвоночника, пациенты жалуются на опухлость, скованность и боль», – сообщил д-р A.Brown. – «[Суставы «на периферии» поражаются реже, а суставным симптомам чаще всего предшествуют кожные].»
Д-р A.Brown предварил свое сообщение о кожных проявлениях синдрома SAPHO замечанием о том, что поражение кожи, наблюдаемое у таких пациентов, может не иметь отношения к синдрому, а являться проявлением самостоятельного кожного заболевания.
«У больных с SAPHO акне часто тяжелой степени, поражено лицо, чаще всего акне наблюдается в течение нескольких лет до установки ревматологического диагноза. Да, акне в принципе – распространенное заболевание, но при синдроме SAPHO зачастую акне очень тяжелые».
Пустулез, в отличие от синовита, д-р A.Brown посоветовал искать «по периферии» – главным образом, на ладонях.
«Ладонный пустулез для пациентов очень мучителен, симптомы сопровождаются выраженной болезненностью, может наблюдаться феномен Кебнера: пациент касается чего-нибудь ладонью или хватает предмет, и симптомы ухудшаются».
В отношении последних букв аббревиатуры, обозначающих гиперостоз и остеит, д-р A.Brown сообщил следующее: «эти симптомы развиваются у больных с SAPHO значительно позже кожных и суставных, требуется время, чтобы патологические изменения стали заметны. Часто пациенты жалуются на боль и припухлость в суставах позвоночника, но на рентгеновском снимке – норма».
В этой связи д-р A.Brown призвал коллег обращать пристальное внимание на сочетание ранних, главным образом, кожных симптомов для своевременной диагностики синдрома SAPHO – не забывая, впрочем, о том, что «иногда акне – это просто акне».

На дерматологическом семинаре в Гонолулу д-р N.A. Saedi, руководитель центра лазерной и эстетической хирургии в Пенсильвании, подняла тему влияния социальных сетей и других западных медиа на популярность избыточных пластических операций среди граждан США.
По мнению д-ра N.A. Saedi, дисморфофобические симптомы среди пациентов, обращающихся за помощью косметологов и практических хирургов, выходят из-под контроля, а образы знаменитостей, демонстрируемые западным ТВ, приводят к тому, что все больше пациентов хотят выглядеть «так же» как и звезды, невзирая на особенности анатомии собственного лица и даже иную этническую принадлежность. Этой закономерностью обусловлен наблюдаемый в эстетической хирургии США тренд, который д-р N.A. Saedi обозначила как «расовое слияние» (racial morphing).
«В социальных сетях постоянно демонстрируются [отретушированные] снимки знаменитостей, людей, ранее обращавшихся за помощью пластического хирурга – этим и обусловлена популярность изогнутых бровей, точеных носов и четко очерченных скул среди пациентов самых разных национальностей», – в подтверждение своих слов, д-р N.A. Saedi продемонстрировала коллегам снимки западных знаменитостей разной этнической принадлежности «до того, как они стали известны». – «Они были красивы каждый по-своему, но в результате пластических операций стали похожи друг на друга».
Продолжила свое выступление д-р N.A. Saedi, сославшись на ранее опубликованное исследование ирландских ученых, которые обнаружили, что чем чаще человек видит то или иное лицо, тем больше черты этого лица ему нравятся – лицо как будто становится «знакомым», примелькавшись.
«Постоянная экспозиция фотоснимками одних и тех же, похожих, измененных пластической хирургией и фильтрами лиц в медиа и приводит к популярности подобных операций», – с горечью заключила д-р N.A. Saedi.
Поддержала выступающую N.A.Saedi и д-р J.Watchmaker, дерматолог-косметолог из Аризоны: «это непростая задача – пациенты приходят и знают, чего хотят: изогнутые брови, точеный нос, четко очерченные скулы, но ты, как врач, не считаешь, что такое вмешательство необходимо. Я сторонница «поэтапного» подхода к хирургическим изменениям лица – осторожное, постепенное вмешательство позволяет сохранить индивидуальность пациента, но, в то же время, удовлетворить его потребность в новизне».

В февральском обзоре научной литературы, выполненном китайскими учеными из Хубэйского медицинского университета (КНР), систематизировали данные предшествующих публикаций, посвященных связи между псориазом и болезнью Альцгеймера.
Для обзора Q. Yang и соавт. отобрали из электронных библиотек PubMed и Web of Science научные статьи с ключевыми словами «псориаз» И «Альцгеймер», опубликованные за последние 5 лет.
Сообщения о взаимосвязи между псориазом и болезнью Альцгеймера в предшествующих публикациях оказались противоречивы. Так, в ряде статей сообщалось о том, что больные псориазом подвержены более высокому риску развития болезни Альцгеймера (ОР от 1,10 до 1,25); также по некоторым данным и среди пациентов с болезнью Альцгеймера риск дебюта псориаза был выше, чем в общей популяции.
Однако результаты другой работы (2008 г.) свидетельствовали о том, что псориаз «защищает» от болезни Альцгеймера, снижая относительный риск развития этого типа деменции до показателя 0,54. Недавний мета-анализ показал, что риск развития других вариантов деменции (не-Альцгеймера) и дисциркуляторной энцефалопатии у пациентов с псориазом все же выше, чем в общей популяции (ОР 1,41 и 1,13 соответственно).
Результаты популяционного исследования случай-контроль, проведенного в Корее, подтвердили выводы о том, что риск болезни Альцгеймера несколько повышен в популяции больных псориазом (ОР 1,09).
В другой статье приводились данные о том, что у пациентов с псориазом чаще развивается умеренное снижение когнитивных функций: вербальной памяти, исполнительных и зрительно-конструктивных навыков.
С точки зрения патогенеза двух исследуемых заболеваний, в отобранных статьях в основном обсуждалась или генетическая связь между псориазом и болезнью Альцгеймера (мутантные аллели гена аполипопротеина Е ассоциированы с повышенным риском обеих болезней; среди других генетических факторов риска – гены STF (ZFPM2, HLX, ANHX, PPARG и ZNF415), ответственные за метаболические нарушения, поддержание хронического воспаления и повышенный риск болезни Альцгеймера), или роль цитокинов, в частности, ИЛ-23 и ФНО-?, в развитии этих заболеваний. Повышенный уровень этих цитокинов, по данным некоторых экспериментальных работ, определяет течение и клиническую картину псориаза и болезни Альцгеймера, а биологические препараты, действие которых направлено на ИЛ-12/23 и ФНО-?, связаны со снижением риска развития болезни Альцгеймера у больных псориазом, получающим такую терапию, в сравнении с больными, принимающими другие препараты для лечения псориаза (ОР = 0,47).
В национальном когортном клиническом исследовании ученые из Кореи определили, что у больных с псориазом болезнь Альцгеймера чаще развивается в более молодом возрасте (от 40 до 64 лет), чем в общей популяции, причем риск развития деменции выше среди пациентов, у которых псориаз дебютировал раньше.
Подводя итог, авторы китайского обзора приходят к выводу о том, что между болезнью Альцгеймера и псориазом определенно есть связь – однако исследования, которые могли бы внести ясность в понимание природы такой взаимосвязи и представить возможные стратегии профилактики и прогнозирования развития болезнь Альцгеймера у больных псориазом, ученым и клиницистам только предстоит провести.

Д-р N.C. Allen с группой коллег из Австралии дополнили (и отчасти опровергли) ранее опубликованные данные об эффективности пероральной формы никотинамида для профилактики развития актинических кератозов и опухолей из кератиноцитов.
Результаты предшествующих исследований, продемонстрировавшие снижение частоты предраковых изменений и рака кожи среди больных, которые принимали никотинамид перорально, позволили медицинскому сообществу предположить возможность применения никотинамида в качестве средства химиопрофилактики рака кожи. Однако австралийские ученые выяснили, что предотвратить рак пероральный прием никотинамида поможет не всем группам пациентов.
В двойное слепое плацебо-контролируемое многоцентровое исследование III фазы были отобраны 158 пациентов, не менее чем за 12 месяцев до начала исследования перенесших операцию по трансплантации солидных органов (почка, печень, сердце или легкое). Участников разделили на две группы по 79 пациентов; участники первой группы получали 500 мг никотинамида, участники второй группы – плацебо.
Через 12 месяцев наблюдения среди пациентов основной группы (никотинамид) было выявлено 207 новых случаев рака кожи, в группе плацебо рак кожи был впервые диагностирован у 210 больных. Базальноклеточная и плоскоклеточная карциномы развивались с одинаковой частотой; риск возникновения опухоли не зависел от того, реципиентом какого органа являлся пациент.
Из нежелательных событий в ходе исследования пациенты наиболее часто отмечали инфекции верхних дыхательных путей, мочеполового тракта и кожи.
Несмотря на то, что результаты проведенного австралийскими учеными исследования противоречат ранее опубликованным сообщениям о том, что пероральный прием никотинамида снижает заболеваемость раком кожи (в цитируемой работе – на 23%), д-р N.C. Allen и соавторы обращают внимание на то, что их собственное исследование завершилось раньше предполагаемого срока из-за невозможности набрать необходимое количество участников и других обстоятельств.
Также австралийские исследователи указывают на то, что одним из важнейших средств профилактики рака кожи (в том числе у реципиентов солидных органов) является правильная защита от УФ-лучей. Как сообщают авторы в своей работе, среди участников исследования менее 50% сообщили об использовании солнцезащитных средств.

Ученые из Израиля обнаружили способ «предсказать» дебют атопического дерматита (АтД) у ребенка за срок до года прежде появления первых симптомов на коже.
В исследование, главным автором которого стал д-р D.Y.M. Leung, были отобраны 111 двухмесячных детей без признаков АтД. Участников исследования в дальнейшем разделили на две группы: «группу риска» (74 младенца с отягощенным семейным анамнезом по атопическим заболеваниям) и «группу контроля» (37 младенцев с неотягощенным анамнезом по атопии). Производился забор и дальнейший анализ образцов кожи неинвазивным методом (патчи) у детей обеих групп, после чего участников исследования наблюдали в течение двух лет.
За два года наблюдения дебют АтД произошел у 22 (29,7%) детей из группы риска, у 5 (13,5%) детей группы контроля.
Анализ образцов кожи показал, что роговой слой эпидермиса детей, у которых в дальнейшем развился АтД, содержал меньше протеин-связанных церамидов (P<0,001) и больше ненасыщенных сфингомиелинов (P<0,0001), короткоцепочечных церамидов NS (P<0,01) и AS (P<0,05).
У детей из группы дебюта АтД также отмечали повышение уровня тимического стромального лимфопоэтина (74,5%; P=0,0022) и ИЛ-13 (78,3%; P=0,0001) в роговом слое кожи.
Множественный логистический регрессионный анализ выявил высокую значимость в прогнозировании развития АтД таких маркеров, как отягощенный семейный анамнез, повышенный уровень цитокинов 2-го типа и нарушения липидного состава кожи.
«Полученные результаты позволяют нам предположить, что дебют АтД можно предупредить еще до его начала», – поделился надеждами д-р D.Y.M. Leung. – «Возможно, использование наружных средств, поддерживающих барьерные функции кожи, противоаллергических препаратов у таких детей позволит не допустить развития болезни».

Показатели заболеваемости очаговой алопецией среди разных этнических групп значительно отличаются – такие данные получили ученые под руководством д-р N.Sy в ходе поперечного исследовании медицинских данных из американской базы Explorys за 2019 год.
Критериям включения соответствовали более 1 млн пациентов, у 1812 из которых наблюдался хотя бы единичный симптом очаговой алопеции (67% случаев – у женщин). Только у 9,2% больных была диагностирована универсальная алопеция.
Наиболее низкая заболеваемость очаговой алопецией была выявлена среди детей и подростков (0,1% и 0,18% соответственно), чаще всего к врачам с проблемой гнездной алопеции обращались пациенты в возрасте 30-39 лет (297 случаев на 100000 населения; 95% CI, 263-335) и 40-49 лет (270 случаев на 100000 населения; 95% CI, 240-303).
Самая высокая стандартизованная распространенность очаговой алопеции обнаружилась среди азиатов: 414 случаев на 100000 населения; 95% CI, 306-548; на «втором месте» по заболеваемости – лица смешанной этнической принадлежности (314 случаев на 100000 населения; 95% CI, 266-368). Среди афроамериканцев распространенность очаговой алопеции составила 226 случаев на 100000 населения; 95% CI, 199-255; среди латиноамериканцев – 212 случаев на 100000 населения; 95% CI, 129-368.
Наименее подвержены гнездной алопеции оказались представители европеоидной расы.
Авторы работы указывают, что результаты исследования не являются абсолютно точными, поскольку часть больных гнездной алопецией в США недодиагностированы или не обращаются за медицинской помощью.

Январское исследование, опубликованное группой ученых из Лос-Анджелеса, свидетельствует о дифференциально-диагностической ценности определения уровня сывороточного IgE у детей, госпитализированных по поводу обострения и/или инфекционных осложнений атопического дерматита (АтД).
Д-р P.Y. Ong и д-р S. Atwal сообщают о том, что по представленным в предшествующих публикациях данным до 80% маленьких пациентов, госпитализированных в стационары с диагнозом АтД, получают лечение антибиотиками вне зависимости от наличия инфекционной природы симптомов. По-видимому, многие врачи в США ошибочно интерпретируют симптомы обострения течения АтД у детей (эритема, отек, экскориации, мокнутие) как проявления присоединения инфекции.
В ходе собственного ретроспективного исследования авторы определили уровни сывороточного IgE у 34 детей (средний возраст 59,4 мес.; средняя длительность пребывания в стационаре 5,1 койко-дней), госпитализированных в Детскую больницу Лос-Анджелеса за период 2003-2020 по поводу обострения АтД и 34 детей (средний возраст 36,7 мес.; средняя длительность пребывания в стационаре 10,2 койко-дней), госпитализированных по поводу присоединения вторичной инфекции на фоне АтД.
Результаты исследования показали, что у пациентов с обострением АтД без присоединения инфекции уровни IgE были значительно выше (9,603 кЕ/л ± 15,873 кЕ/л), чем в группе инфекционных осложнений (3167 кЕ/л ± 5486 кЕ/л; P = 0,029).
Ученые пришли к выводу, что за повышение уровня IgE в сыворотке крови в большей степени «ответственно» воспаление при обострении собственно АтД, а не кожные инфекции.
«Полученные данные противоречат предшествующим сообщениям о том, что присоединение вторичной инфекции способствует повышению уровня IgE у пациентов с АтД. [Наши выводы позволяют предположить, что] в ходе дальнейших клинических исследований ценности определения уровня сывороточного IgE в дифференциальной диагностике различных болезней, с целью повышения достоверности результатов и выводов следует оценивать у отобранных пациентов также и другие лабораторные показатели, например, С-реактивный белок и СОЭ».

Результаты международного многоцентрового когортного исследования показали эффективность уходовых средств, содержащих в составе церамиды, при ксерозе кожи у больных сахарным диабетом (СД).
В исследование под руководством д-р R.S. Kiersner и д-р A. Andriessen были отобраны 528 пациентов с СД и ассоциированным с СД ксерозом кожи, в возрасте от 18 до 75 лет. У 82,6% участников исследования был установлен диагноз СД II типа (инсулиннезависимый).
«Кожные симптомы развиваются [приблизительно] у 70% всех больных сахарным диабетом», – прокомментировали авторы работы.
В ходе исследования пациентам необходимо было дважды в день на протяжении месяца использовать увлажняющий крем и средство для умывания лица, содержащие церамиды. Скрининг состояния кожи участников исследования производился спустя четыре недели.
Состояние кожи определялось на основании глобальной шкалы эстетического улучшения (Global Aesthetic Improvement Scale), шкалы классификации сухости кожи (Dry Skin Classification Scale) по оценкам врача и самого пациента. Также исследователи проводили анкетирование участников для получения субъективной оценки качества жизни и удовлетворенности предложенными уходовыми средствами; проводился опрос, направленный на выявление возможных побочных эффектов.
Статистически значимое снижение выраженности симптомов ксероза кожи наблюдалось более чем у 98% больных диабетом (P < 0,001), также участники исследования отметили ощутимое улучшение субъективного восприятия качества жизни, связанного с состоянием кожных покровов. О побочных эффектах уходовой косметики с церамидами больные не сообщали.
По завершении исследования, 91,5% участников сообщили, что продолжат пользоваться косметикой с церамидами в составе.

Недавние исследования доказали высокую эффективность доксициклина в качестве средства экстренной (постконтактной) профилактики ЗППП (хламидиоз, сифилис, гонорея), в частности, у мужчин, практикующих гомосексуальные контакты.
Новейшие данные свидетельствуют о том, что вакцинацию от менингококка В также можно отнести к методам профилактики ЗППП, а именно – гонореи.
«Двойная доза менингококковой вакцины В снижала риск первичного эпизода гонореи на 50% среди мужчин, практикующих гомосексуальные связи», – поделился результатами проведенного исследования д-р J.-M. Molina, профессор Парижского университета.
Исследовать действие менингококковой вакцины на активность возбудителя гонореи д-р J.-M. Molina и его коллеги решили, ознакомившись с результатами ранее опубликованных наблюдательных исследований эффективности пре- и постконтактной профилактики ЗППП. Ранее сообщалось, что вакцинация от менингококка В снижает риск развития гонореи после незащищенных половых контактов на 26-46%.
В работе д-р J.-M. Molina и соавт. Оценивалась эффективность экстренной профилактики хламидиоза, сифилиса и гонореи у 546 мужчин, практикующих секс с мужчинами. Участников, отобранных в исследование, случайным образом подразделили на 4 группы: Doxy PEP (постконтактная профилактика 200мг доксициклина, 332 участника), без Doxy PEP (170 участников), 4CMenB (двойная доза менингококковой вакцины В, 257 участников) и без 4CMenB (245 участников).
Разделение на группы осуществлялось не позднее 72 часов после незащищенного полового акта.
Средний возраст мужчин, отобранных в исследование, составил 39 лет, критериями включения являлись использование средств доконтактной профилактики за последние 42 месяца, наличие в анамнезе случая ИППП за последний год. В среднем за последние 3 месяца у участников исследования сменилось 10 половых партнеров.
В ходе исследования 54 участника были исключены, таким образом, результаты работы отражают данные 502 пациентов, которых наблюдали в течение 9 месяцев после профилактического лечения.
В группе Doxy PEP первичный хламидиоз или сифилис развился у 13 мужчин; среди участников группы, не получившей Doxy PEP, это число составило 49 участников (т.е. 5,6 и 35,4 случаев на 100 человек-лет соответственно). Для частоты заражения N.gonorrhoeae показатели составили 20,5 и 41,3 случая на 100 человек-лет в группах Doxy PEP и без Doxy PEP соответственно.
Около 80% участников группы Doxy PEP сообщили о том, что «прибегали к помощи» доксициклина и после последнего полового акта – в среднем за месяц мужчины этой группы принимали 7 таблеток доксициклина.
В группе вакцинированных 4CMenB мужчин, первичный случай гонореи был зафиксирован у 17 участников, в отсутствие вакцинации – у 32 больных (9,8 против 19,7 случаев на 100 человек-лет). Полученные результаты д-р J.-M. Molina назвал «очень значимыми» клинически; тем не менее, статистическая значимость эффективности менингококковой вакцины для профилактики гонореи не была достигнута – кумулятивная заболеваемость гонореей среди мужчин, вакцинированных от менингококковой инфекции, составила 20,1 случаев на 100 человек-лет, у не получивших вакцину – 30,4 случая на 100 человек-лет (aHR, 0,66; P = 0,052).
О побочных эффектах профилактического лечения не сообщали участники ни одной из групп.
«Известно, что возбудитель гонореи способен быстро развивать устойчивость к любым антибиотикам, поэтому мы и захотели выяснить, как можно отойти от профилактики антибиотиками», – объяснил выбор предмета исследования д-р J.-M. Molina. – «Мы пока не знаем, насколько долгосрочный результат обеспечивает профилактика гонореи с помощью менингококковой вакцины В, возможно, для поддержания эффекта будут необходимы повторные инъекции. На основании данных, представленных в научной литературе, мы предполагаем, что защитное действие вакцины длится примерно год. Мы продолжаем наблюдать наших участников».

Анализ данных о заболеваемости, смертности и выживаемости программы SEER (Национального института по надзору, эпидемиологии и конечным результатам Национального института рака США) свидетельствует о том, что заболеваемость меланомой среди детей (0-19 лет) значительно выросла за период 1973-2009.
Факторы риска «детской» меланомы – женский пол, европеоидная раса, проживание в регионах малой экспозиции UVB-лучей. У девочек меланома чаще развивается на бедрах, других участках кожи нижних конечностей, у мальчиков – на гладкой коже лица и туловища.
За 2001-2015 гг. в базе данных SEER зарегистрированы 988103 случая инвазивной меланомы среди населения США всех возрастов, 83362 из этих случаев выявлены в 2015 г. Из этого числа только в 67 случаях меланома развилась у детей в возрасте до 10 лет, в 251 случаях – у детей 10-19 лет; среди пациентов 20-19 лет были зафиксированы 1973 случая меланомы за 2015 год.
Несмотря на общий рост заболеваемости меланомой населения США всех возрастных групп, по другим сообщениям, в 2006-2015 гг. распространенность меланомы среди больных 10-19 лет и 10-29 лет все же снизилась, причем статистически значимо.
Д-р C. Piggott прокомментировала подобную статистику: «возможно, сказываются результаты просветительской работы, направленной на обучение молодых пациентов правилам нахождения на открытом солнце, загорания, в т.ч. в соляриях».
Несмотря на старания просветителей, риск развития меланомы среди молодых девушек в США по-прежнему в два раза превышает аналогичный риск для молодых людей.