По данным исследования, опубликованного в журнале JAMA Dermatology, полный запрет на использование соляриев в США, Канаде и Европе может предотвратить до 448 000 меланом и 9,7 миллиона кератиноцитарных карцином. Исследование также предполагает, что запрет приведет к общей экономии затрат на 5,7 млрд долларов и повышению производительности на 41,3 млрд долларов. Исследователи отметили, что посещение соляриев регулируется более чем в 20 странах. Австралия ввела запрет на коммерческие устройства для загара в помещениях, а Бразилия запретила как коммерческие, так и частные устройства для загара. В США использование для несовершеннолетних соляриев в помещениях запретили в 19 штатах, а в 44 штатах, а также в округе Колумбия, согласно Национальной конференции законодательных собраний штатов, действуют некоторые правила загара для несовершеннолетних. Расчеты исследователей показывают, что запрет на солярии в США и Канаде приведет к уменьшению количества меланом на 244 347 (–8,7%), смертей от меланомы на 89 193 (–6,9%) и 7,3 млн. кератиноцитарных карцином (–7,8%), что позволит сэкономить 428 781 человеко-лет, 3,5 млрд долларов и повысить производительность труда на 27,5 млрд долларов. Применительно к запрету соляриев в Европе количество случаев меланом снизится на 203 736 случаев (–4,9%), смертей от меланом на 98 288 случаев (–4,4%) и случаев кератиноцитарных карцином - на 2,4 миллиона (–4,4%). Исследователи также отметили, что в Европе сохранится 459 669 человеко-лет, экономия составит 2,1 млрд долларов, а производительность увеличится на 13,7 млрд долларов. Авторы надеются, что возможно расчеты в денежном эквиваленте окажут большее воздействие на политиков и законодателей, способных ускорить решение данной проблемы. Некоторые ученые считают, что будет сложно расширить предложенный запрет на солярии, учитывая отрицательные финансовые последствия для многих предприятий, выпускающих устройства для этих заведений.

Комбинированная терапия может быть вариантом выбора для некоторых пациентов со среднетяжелой или тяжелой розацеа. Журнал Американской академии дерматологии недавно опубликовал исследование фазы 3b / 4, в котором изучался 1% крем ивермектина (Soolantra, Galderma) в сочетании с капсулами 40 мг доксициклина с модифицированным высвобождением (ДМВ) по сравнению с монотерапией ивермектином (ИВМ). В предыдущих исследованиях изучалось сочетание 1% геля метронидазола и 40-мг ДМВ, которые значительно снижали количество воспалительных повреждений по сравнению с исходным уровнем. При этом использование 1% крема ИВМ 1 раз в день показало его превосходство над используемым 2 раза в день 0,75% кремом метронидазола. Авторы утверждают, что эти данные свидетельствуют о том, что комбинация ИВМ + 40 мг ДМР может стать еще более эффективной по сравнению с другими изученными при розацеа комбинациями. Поскольку ИВМ и DMR могут иметь как разные, так и общие молекулярные мишени в воспалительном каскаде розацеа и поскольку известно, что два агента могут повышать эффективность независимо от того, действуют ли они на разные или общие мишени, их совместное использование может привести к синергическому действию. Исследование, проведенное в 39 клинических центрах в США, Канаде, Венгрии, Польше и Чешской Республике, было нацелено на изучение эффективности и безопасности комбинации ИВМ + ДМВ по сравнению с монотерапией ИВМ и плацебо у 273 взрослых с тяжелой розацеа. Во время испытания участники применяли ИВМ 1 раз в день вечером в сочетании с приемом ДМВ или плацебо 1 раз в день утром и средства по уходу за кожей, в т.ч. пенку для умывания, увлажняющий крем для лица линии «Сетафил» и солнцезащитный крем SPF 20 (SPF 30 в Европе). На 4-й неделе при комбинации ИВМ + ДМВ число воспалительных элементов уменьшилось на 80,3% по сравнению с монотерапией ИВМ (снижение на 73,6%), а также наблюдалось более быстрое наступление эффекта. Кроме того, комбинированная терапия увеличила число участников, которые на 12 неделе достигли 100% уменьшения поражения (17,8% против 7,2%) и достигли оценки 0 в индексе глобальной оценки исследователя (IGA) (11,9% против 5,1%). Как комбинация, так и монотерапия снизили выраженность клинической эритемы (индекс CEA), улучшили дерматологический показатель качества (DLQI), уменьшили приливы, жжение и глазную симптоматику. Удивительным результатом этого исследования стало улучшение глазных симптомов. Несмотря на инструкции, запрещающие применение ИВМ в области век, оба вида лечения привели к значительному уменьшению глазных симптомов. Кроме того, частота связанных с лечением нежелательных явлений при комбинированной терапии (4,4%) была ниже таковой при монотерапии ИВМ (7,2%). Добавление капсул с модифицированным высвобождением 40 мг доксициклина к ежедневному 1% крему ивермектина может дать более быстрый эффект, повысить эффективность лечения и удовлетворенность пациентов с тяжелой розацеа по сравнению с монотерапией 1% кремом ИВМ, делают вывод авторы исследования.

По словам Линды Стейн Голд, доктора медицинских наук, директора по дерматологическим исследованиям системы здравоохранения Генри Форда в Детройте, для купирования стойкой эритемы при розацеа в арсенале дерматологов сегодня имеются два агониста альфа-адренергических рецепторов - 0,33% гель бримонидин (в России – 0,5% Мирвазо Дерм), одобренный FDA в 2013 году, и 1% оксиметазолиновый крем, одобренный в 2017 году. Оба препарата воздействуют на сосудисто-нервные, но разные рецепторы. Бримонидин очень быстро, уже через 30 минут, и в значительной степени, снижает фоновую эритему, сохраняя достигнутый эффект в течение 12 часов. Он эффективен в течение года, но в длительных исследованиях около 20% пациентов испытывали обострение эритемы с двумя пиками покраснения - через 3–6 часов и после окончания действия препарата. В отношении применения бримонидина исследование подтвердило правило «чем меньше, тем лучше». Риск такого неблагоприятного эффекта снижается при нанесении на эритему за один раз 3 доз величиной со спичечную головку вместо рекомендованных по инструкции 5 доз. Кроме того, исследование показало, что более высокая вероятность развития такой эритемы имеется у пациентов с более чем пятью эпизодами обострения эритемы в неделю, особенно у женщин. Исследование 1% крема оксиметазолина показало, что он обладает более мягким и медленным началом действия, без обострения эритемы с сохранением эффективности в течение 52 недель. В годичном исследовании безопасности не было зарегистрировано случаев обострений эритемы ни через 3–6 часов, ни после прекращения действия препарата. Доктор Стейн Голд является консультантом таких известных компаний, как Galderma, Dermira, Foamix Pharmaceuticals, Valeant, Allergan, Actavis и Roche.

По словам американского эксперта, доктора медицинских наук, исследователя и консультанта по ингибиторам интерлейкина-23 гуселькумабу (Janssen), тильдракизумабу (Sun Pharma), ризанкизумабу (AbbVie) и мирикизумабу (Eli Lilly), а также большинству биологических методов лечения псориаза Марка Лебволя, механизм действия ингибиторов IL-23 и схема нечастого их введения обеспечивают преимущества по сравнению с биологическими препаратами предыдущего поколения. В патофизиологии псориаза основной мишенью является ИЛ-17. Блокаторы IL-23 гуселкумаб, тилдракизумаб, ризанкизумаб и мирикизумаб блокируют цитокин (IL-23), активирующий клетку Th17, вырабатывающую цитокин IL-17. Блокаторы IL-23 не только угнетают выработку IL-17 клетками Th17, но и переводят Th17 в спячку или даже вызывают их отмирание. На восстановление этих клеток уходит несколько месяцев. Таким образом, эти препараты действуют медленнее, чем ингибиторы IL-17, но их действие длится дольше. Если ингибиторы IL-17 бродалумаб, иксекизумаб и секукинумаб способны обеспечить снижение индекса PASI на 50% за 1,8–3 недели, то ингибиторы IL-23 начинают действовать только через четыре недели. Блокаторы IL-23 очень эффективны, но результаты обычно достигают максимума через 22 недели. При этом эффективность может сохраняться в течение многих лет. Например, гуселкумаб сохраняет уровень PASI 75, 90 и 100 в течение 156 недель, ризанкизумаб - в течение 136 недель, а тилдракизумаб – в течение 5 лет. Кроме того, ингибиторы IL-23 могут обеспечить длительную ремиссию после отмены препарата. В исследованиях тилдракизумаба доля пациентов, потерявших 50% показателя PASI через 48 недель после окончания терапии, составила 51%, в т.ч. 47% при дозе 200 мг и 54% при дозе 100 мг (последняя доза одобрена в Европе, но не в США). Для очередного рецидива псориаза требуется так много времени, что блокаторы IL-23 можно вводить 1 раз в 2-3 месяца. Гуселкумаб, тилдракизумаб и ризанкизумаб назначаются в начальную и четвертую недели, затем каждые восемь (гуселкумаб) или 12 (тилдракизумаб, ризанкизумаб) недель. В отличие от блокаторов ФНО эти препараты чрезвычайно безопасны и лишены инфекционных осложнений и канцерогенного эффекта. При инъекциях гуселкумаба каждые два месяца 71,8% и 77,2% пациентов с умеренным заболеванием достигли PASI 90 на 16 и 24 неделе соответственно, по сравнению с 48,2% и 54,1% для адалимумаба. К сожалению, стоимость некоторых препаратов этой группы составляет около 9000 долларов в год. Многие пациенты не могут себе этого позволить. Однако блокаторы IL-23 в США, как правило, вводятся в больницах с покрытием их стоимости медицинской страховкой. Эти препараты удобны для пациентов, не имеющих времени для регулярного посещения больницы (заключенные или пациенты других больниц) или которым трудно делать инъекции, например пациенты с болезнью Паркинсона, т.к. для лечения будет достаточно 4 визитов (инъекций) в год. Высокая эффективность ингибиторов IL-23 в отличие от большинства биологических препаратов сохраняется и у пациентов с ожирением. Эта категория препаратов перспективна для лечения псориатического артрита, хотя ингибиторы IL-17 в настоящее время доминируют в этих показаниях.

Исследователи из Таиланда провели испытания различных типов ботулинического токсина А с целью установить наиболее оптимальные типы и их концентрации для лифтинга тканей лица. Было установлено, что именно сокращение фибробластов может стать потенциальным механизмом положительного эффекта лифтинга у пациентов. Каждый тип ботулотоксина тестировался в нескольких разведениях в диапазоне от 1: 2,5 до 1:10 с добавлением растворов к культуре фибробластов. Чтобы проследить динамику сокращений фибробластов каждые два часа на протяжении 12 часов производились их снимки и измерения параметров. Тестированию подверглись обычные используемые на практике ботулинические токсины А, в том числе онаботулинумтоксин (ONA), абоботулинумтоксин (ABO), прабутлинумтоксин A (PRABO), инкоботулинумтоксин A (INCO) и летиботулинумтоксин А (LETI). INCO, PRABO, LETI и ABO приводили к уменьшению длины фибробластов при многократных разведениях. ONA был единственным типом ботулинического токсина А, который не вызывал значительного уменьшения длины в любой момент времени или степени разведения. Среди типов ботулинического токсина А INCO был единственным токсином, который значительно укорачивал фибробласты при всех степенях разбавления, что проявлялось в почти немедленном эффекте лифтинга, который сохранялся в течение наибольшего времени, и оптимальный результат от INCO был достигнут при разведении 1: 6. PRABO и LETI хотя и вызывали укорочение фибробластов в разведениях от 1:7 и выше, но обладали краткосрочной клинической эффективностью. АВО также значительно сокращал фибробласты при разведении 1:7, но эффект наблюдался только через 10-12 часов. Однако при любом другом разведении АВО укорачивания фибробластов не наблюдалось. Эти результаты подчеркивают различные степени воздействия и эффективности различных типов ботулинического токсина. Вывод: разные типы ботулинического токсина А вызывают сокращение фибробластов в разной степени и с разной скоростью. Исследователи считают, что полученные данные помогут дерматологам и косметологам выбрать оптимальный для лифтинга тип токсина.

Согласно результатам 3 - ей фазы двух клинических испытаний пероральный селективный ингибитор янус-киназы (JAK) барицитиниб (Olumiant, Eli Lily and Incyte) может быть эффективным и безопасным вариантом лечения пациентов с атопическим дерматитом (АтД) средней и тяжелой степени. Препарат был испытан в многоцентровом, двойном слепом рандомизированном плацебо-контролируемом исследовании (BREEZE-AD4) в сочетании с топическими кортикостероидами (ТГКС) у пациентов с АтД, плохо реагировавшими на циклоспорин. Во время исследования пациентам давали барицитиниб в разовых дозах 1 мг, 2 мг и 4 мг в сочетании с ТГКС. Все участники, получавшие дозу 4 мг барицитиниба плюс ТГКС, на 16 неделе достигли индекса EASI 75 и выше, т.е. полной или почти полной ремиссии. Распространенные побочные эффекты включали диарею, грипп, головную боль и ринофарингит. В другом исследовании в США индекса EASI 75 к 16 неделе достигли пациенты, принимавшие тофацитиниб в дозе 2 мг. По мнению экспертов барицитиниб не только расширит свой перечень показаний для ряда хронических заболеваний кожи, но также позволит удовлетворить растущую потребность в дополнительных вариантах лечения для пациентов с АтД, особенно для тех, которые резистентны к традиционному лечению. В настоящее время барицитиниб одобрен для лечения ревматоидного артрита в США и более чем в 60 странах. Компания представила лекарственное средство к нормативному рассмотрению в Европе для лечения АтД средней и тяжелой степени и в течение 2020 года планирует представить его для одобрения в Японии и США.

Согласно французской революционной легенде, лидер якобинцев Жан?Поль Марат  был заколот в своей ванне в 1793 г.  некоей Шарлоттой Корде. Она застала его за чтением газет, которые забрызгала кровь. Окровавленные  газеты сохранила сестра Марата, и после  ее смерти они стали достоянием Национальной библиотеки Франции. Сейчас эта  засохшая 200 с лишним лет назад кровь  стала источником ДНК для современных  исследователей. В статье, опубликованной  на сервере препринтов bioRxiv, ученые  пишут, что провели первую ретроспективную  медицинскую диагностику исторической  фигуры, применив генетический анализ. 

Как сообщает National Geographic News,  инициатором исследования стал французский судмедэксперт Филипп Шарлье,  уже занимавшийся историческими расследованиями, в частности, он выяснял  действительно ли умер Адольф Гитлер  и что было истинной причиной смерти Ричарда Львиное Сердце. Шарлье связался  с известным испанским палеогенетиком  Карлесом Лалуэса?Фоксом из Университета Барселоны и попросил его взяться  за анализ ДНК из крови Марата, запятнавшей газеты. Анализ предковых линий  революционера подтвердил сведения  о его франко?итальянском происхождении.  Но больший интерес ученых вызвала обнаруженная в образцах микробная ДНК,  которую авторы исследования использовали  для исключения прижизненных «диагнозов», приписываемых Марату.

Так, враги  революционера утверждали, что он болен  сифилисом. Но ни сифилиса, ни проказы,  ни чесотки его кровь не показала. Зато  в образцах присутствовали фрагменты  ДНК патогенных грибов Malassezia restricta,  связываемых с себорейным дерматитом.  Кроме того, там были фрагменты генома  Staphylococcus aureus, "возбудителя атопической экземы", и ДНК Cutibacterium acnes,  бактерии, ассоциированной с акне. По мнению  авторов, основным заболеванием Марата  была "грибковая инфекция" – себорейный  дерматит, но осложненный вторичными  бактериальными инфекциями. Себорейный дерматит во времена Французской  революции лечить не умели.

Периодический научно?практический журнал «Non Nocere» № 12/20

Редакция dermatology.ru считает найденные микробы типичными для нормального микробиома кожи современного взрослого человека.

Согласно данным, представленным в Журнале Европейской академии дерматологии и венерологии дупилумаб (Dupixent, Sanofi), предназначавшийся для лечения атопического дерматита (АтД), может быть предложен как терапевтический вариант для келоидов. Основанием для этого послужило резкое уменьшение размеров келоидов у пациента, получавшего Дупилумаб по поводу тяжелого АтД. Келоиды - доброкачественные новообразования, возникающие в результате аномальной пролиферации коллагена при нарушении заживления ран. Этот рост может значительно повлиять на качество жизни и, чаще всего наблюдается в афроамериканских и азиатских популяциях. Пациентом в данном конкретном случае был 53-летний афроамериканец с тяжелым АтД (площадь поверхности тела / BSA 70%; индекс SCORAD - 50; индекс EASI - 33), сопровождавшимся двумя келоидами, существовавшими более двух лет. Ранее для лечения келоидов пациент получал более шести внутриочаговых инъекций триамцинолона, но эти инъекции мало влияли на размер келоидов. В августе 2018 года он начал курс подкожных инъекций дупилумаба по 300 мг каждые две недели для лечения АтД, а через семь месяцев состояние его АтД значительно улучшилось (BSA 8%; SCORAD, 16; EASI, 10). Одновременно значительно улучшились и келоиды: большой келоид уменьшился вдвое с уплощением окружающих границ, а меньший келоид полностью исчез. Современные способы лечения келоидов, включая интрафокальное введение стероидов, блеомицина и хирургическое удаление, обладают ограниченной эффективностью. При этом после разрешения келоиды часто рецидивируют, что создает необходимость в поиске новых подходов в лечении. В настоящее время исследовательская группа планирует изучить эффективность дупилумаба и других методов лечения с учетом состояния иммунитета у пациентов с келоидами. Ученые также наблюдали положительный эффект от дупилумаба и у пациентов без АтД. А это значит, что эффект препарата не зависит от наличия или отсутствия АтД. Нью-йоркские исследователи также использовали ПЦР в реальном времени для оценки экспрессии гена Th2 (IL-4R, IL-13, CCL18) в келоидной и поврежденной коже, взятой у трех женщин-афроамериканок с тяжелыми хроническими келоидами, но без АтД, и сравнили результаты с образцами кожи пяти афро-американских пациентов со здоровой кожей. Они обнаружили, что IL-4R и IL-13, на которые непосредственно нацелен дупилумаб. были сильно повышены в келоидных поражениях по сравнению с контролем. Также были значительно повышены в келоидных повреждениях по сравнению с кожей без повреждений и контрольной группой гены, участвующие в развитии хряща / кости и высокоэкспрессируемые в келоидах, такие как кадгерин 11 и фибриллин 2. Исследователи отмечают, что их отчет о случаях «является первым сообщением об улучшении келоида с помощью дупилумаба, который блокирует воспаление, вызванное типом 2, посредством передачи сигналов IL-4 / IL-13». «Эти данные могут изменить способ лечения дерматологами келоида, болезненного и изнурительного состояния, для которого до сих пор «золотым стандартом» является хирургический метод и облучение. Оно способно революционизировать наш взгляд на патогенез келоидов, который в первую очередь считался ненормальной реакцией заживления ран, а не следствием иммунологических отклонений», говорит ведущий исследователь, доктор медицинских наук из Нью-Йорка Эмма Гутман-Ясски.

Согласно новому исследованию, дети, рожденные от женщин, которые курили во время беременности, подвергаются повышенному риску развития псориаза. В результате анализа данных 26 000 детей, родившихся в Дании, исследователи обнаружили, что курение матери во время беременности было связано с повышенным на 40% риском развития псориаза у родившихся детей. И этот риск возрастал с ростом количества ежедневно выкуриваемых сигарет почти до 300% среди детей, чьи матери курили по 16 и более сигарет в день во время беременности, согласно отчету Американской академии дерматологии. На основании этого ученые считают, что курение табака может быть биологическим фактором риска развития псориаза, в т.ч. для плодов курящих беременных. Курение матери может повысить риск развития псориаза у детей, отчасти путем воздействия на плод никотина, который может стимулировать биологические процессы, связанные с псориазом. При некоторых обстоятельствах плод может подвергаться воздействию метаболитов табака в большей степени, когда мать беременна, чем когда ребенок будет подвергаться пассивному курению. Чтобы оценить влияние курения матери на последующий риск развития псориаза у плода, исследователи обратились к общенациональным данным о беременных женщинах, которые были набраны с 1996 по 2002 год для долгосрочного исследования. Анализ включал 100 415 беременностей. Из 25 812 детей, участвовавших в исследовании, псориаз к 11 годам развился у 281. Вероятность развития псориаза у детей, родившихся от курящих беременных, оказалась в 1,39 раза выше, чем у детей, родившихся от некурящих беременных. Есть и другие воспалительные заболевания кожи, для которых было доказано, что курение является фактором риска. Наиболее вероятное объяснение, как считают ученые, состоит в том, что курение может спровоцировать развитие псориаза у генетически предрасположенных к этому заболеванию людей.

Поскольку утвержденные FDA варианты лечения детей и подростков с тяжелыми дерматозами ограничены, системная терапия для таких пациентов часто требует использования нерегламентированных препаратов. Тем не менее, этот сценарий меняется, сказала доктор медицины Ясмин Киркоран, детский дерматолог из Университета Джорджа Вашингтона на ежегодной конференции по эстетической и клинической дерматологии (ODAC) в городе Орландо (Флорида), США. Современные общепринятые системные методы лечения кожных заболеваний у детей включают этанерцепт для лечения псориаза (4 года и старше), устекинумаб для лечения псориаза (12 лет и старше), адалимумаб для лечения гидраденита (12 лет и старше) и омализумаб для лечения хронической идиопатической крапивницы (12 лет и старше). Новым дополнением к списку является дупилумаб, одобренный в 2019 году для детей и подростков с атопическим дерматитом (АтД) в возрасте 12 лет и старше. В настоящее время изучается применение Дупилумаба у детей в возрасте от 6 месяцев до 12 лет. Другие клинические испытания оценивают различные варианты для детей с АтД, очаговой алопецией и псориазом. Они включают клиническое исследование перорального ингибитора Янус-киназы 3 (JAK3) PF-06651600 у пациентов в возрасте 12 лет и старше с очаговой алопецией. Шесть биологических методов лечения оцениваются на предмет псориаза у пациентов, начиная с 6 лет: икзэкизумаб, секукинумаб, устекинумаб, гуселкумаб, бродалумаб и апремиласт. Некоторые системные методы лечения назначаются не по прямым показаниям, но используются у детей с дерматозами постоянно. Одним из них является метотрексат, разрешенный FDA с младенчества для лечения острого лимфобластного лейкоза, менингеального лейкоза и ювенильного идиопатического артрита, что может быть аргументом относительной безопасности при консультировании родителей детей с тяжелыми дерматозами. Дешевизна делает метотрексат распространенным у детей с тяжелым АтД. Однако профиль его побочных эффектов требует тщательного лабораторного мониторирования, а тератогенность ограничивает его применение у подростков, ведущих половую жизнь и не использующих контрацепцию. Препарат не всегда работает у детей с АтД даже при самых высоких дозах, но при детском псориазе эффективен. В отличие от этого, циклоспорин, одобренный FDA с младенчества, работает быстро, недорог и используется как мост к другой терапии, например, к дупилумабу. К минусам относятся необходимость забора крови, мониторирования артериального давления, взаимодействие с другими препаратами и побочные эффекты. Маленькие дети через несколько лет могут перестать реагировать на этанерцепт, что может оправдать переход на устекинумаб и другие новые препараты. Для подростков с псориазом из-за нечастого режима дозирования удобен устекинумаб, одобренный для лечения псориаза у пациентов в возрасте 12–17 лет.