Как показали исследования присоединение к пембролизумабу пропранолола у наивных пациентов с метастатической меланомой повышает эффективность терапии. Пропранолол оказывает противоопухолевое действие, благоприятно модулируя микроокружение опухоли путем уменьшения миелоидных супрессорных клеток и увеличения CD8+ Т-клеток и естественных киллерных клеток в микроокружении опухоли. Исследования на мышах продемонстрировали синергию между пембролизумабом - антителом против PD1 и пропранололом. Частичный эффект наблюдался у 7 из 9 пациентов, в том числе у 2 пациентов в группе 10 мг, у 2 пациентов в группе 20 мг, и у 3 - в группе 30 мг пропранолола. Побочные эффекты наблюдались у всех пациентов, но только у одного пациента наблюдался побочный эффект выше 2-й степени. Наиболее часто встречающимися симптомами были усталость, сыпь и витилиго, отмеченные у 4 из 9 пациентов. Авторы отметили, что пропранолол по 30 мг два раза в день был выбран в качестве рекомендуемой дозы для 2 фазы, поскольку в комбинации с пембролизумабом дозоограничивающая токсичность отсутствовала, а предварительная противоопухолевая эффективность наблюдалась у всех 3 пациентов. Кроме того, у всех трех пациентов исследователи наблюдали тенденцию к более высокому проценту CD8+Т-клеток, более высокому соотношению CD8+Т-клеток/ Treg и CD8+Т-клеток/ полиморфноядерных миелоидных клеток-супрессоров. Исследования на мышах показали, что добавление пропранолола к иммунотерапии, лучевой терапии или химиотерапии улучшает контроль роста опухоли, что явилось основанием для текущего исследования.

Гнойный гидраденит (ГГ) - это хроническое воспалительное заболевание, поражающее участки кожи с апокриновыми железами. Среди пациентов с ГГ имеются многочисленные сопутствующие заболевания. Связь ГГ и патологии щитовидной железы неоднозначна. Авторы стремились выяснить, связан ли ГГ с заболеваниями щитовидной железы. В ретроспективном поперечном крупномасштабном популяционном исследовании с использованием электронной базы данных Clalit Health Services в Израиле пациенты с ГГ (n - 4191 пациент) были сопоставлены в пропорции 1: 5 со здоровыми контрольными группами без ГГ (n - 20 941), сопоставимыми по возрасту и полу. Статистически значимая ассоциация между ГГ по сравнению с контролем наблюдалась при гипотиреозе (относительный риск, ОР-2,91) и гипертиреоз (ОР-2.25). Связь между ГГ и гипотиреозом оставалась положительной после корректировки на возраст, пол и статус курения. В то время как связь ГГ с гипотиреозом сохранялась у всех полов и всех возрастных групп и оставалась положительной после корректировки на курение, связь с гипертиреозом оставалась положительной только у женщин, пациентов среднего возраста и некурящих. Результаты этого исследования подтверждают сильную связь между ГГ и гипотиреозом, в то время как связь между ГГ и гипертиреозом оставалась верной только для отдельных групп. Статус курения является основным модификатором, главным образом в ассоциации ГГ с гипертиреозом. Авторы предполагают, что необходимы дополнительные проспективные исследования для дальнейшей оценки этой связи между ГГ и заболеваниями щитовидной железы.

Руководство американской Академии Дерматологии (AAD) по лечению атопического дерматита рекомендует не применять седативные антигистаминные препараты из-за отсутствия доказательств их пользы, но поддерживает использование седативных антигистаминных препаратов у пациентов, у которых зуд мешает сну. Авторы проанализировали данные Национального обследования амбулаторной медицинской помощи и сравнили схемы назначения антигистаминных препаратов дерматологами (n = 34) и недерматологами (n=315) у пациентов с атопическим дерматитом. В целом, дерматологи чаще назначали седативные антигистаминные препараты по сравнению с недерматологами (68% против 23% всех назначений антигистаминных препаратов). Аналогичная тенденция наблюдалась и на приеме детей и подростков. Это краткое исследование демонстрирует значительную разницу в подходах к назначению антигистаминных препаратов среди дерматологов и недерматологов.

Согласно одному исследованию, обморожениеподобные поражения (ОПП), наблюдаемые во время пандемии COVID-19, часто называемые «ковидными пальцами ног», могут представлять собой проявления вирусной индуцированной интерферонопатии I типа. Проспективная серия случаев включала 40 амбулаторных пациентов с ОПП в университетской больнице Ниццы в период с 9 по 17 апреля 2020 года. Каждому пациенту были проведены клинические, сосудистые и лабораторные исследования, включавшие, в частности, анализ лейкоцитов, анализ функции печени и почек, анализ протромбинового времени и анализ на антитела. Контакт с возможными случаями COVID-19 был зарегистрирован у 24 пациентов (60%), в то время как 11 (27,5%) соответствовали определению COVID-19 в течение 6 недель до появления ОПП. Все пациенты, которые были протестированы, имели отрицательные результаты SARS-CoV-2-rt-ПЦР. Серологические тесты на антитела IgM, IgA или IgG к SARS-CoV-2 были обнаружены у 12 пациентов (30%). Биоптаты кожи 19 пациентов показали паттерны лимфоцитарного воспаления и повреждения сосудов, сходные с таковыми при волчаночных поражениях. Важным выводом этого исследования является то, что клинические, биологические и гистологические данные наводят на мысль о вирусиндуцированной интерферонопатии I типа. Действительно, ОПП является одним из признаков клинической картины генетических интерферонопатий I типа. Реакция на интерферон-альфа была значительно выше у пациентов с ОПП по сравнению с пациентами с умеренным или тяжелым COVID-19. Эти результаты свидетельствуют о том, что тип иммунного ответа является ключевым фактором, объясняющим разнообразие клинических проявлений, наблюдаемых при инфекции COVID-19. Таким образом, это открытие подтверждает идею о том, что «ковидные пальцы» являются внешним проявлением надежного и эффективного иммунного ответа хозяина. Кроме того, повышенный уровень интерферона может объяснить относительно низкую конверсию антител, наблюдаемую у пациентов с COVID, поскольку эти пациенты могут быстро освобождаться от SARS-CoV-2 без выработки антител.

Дефицит витамина D (ниже 20 нг/мл)при поступлении в больницу был связан с 3,7-кратным увеличением шансов умереть от COVID-19, согласно наблюдательному исследованию, основанному на данных первой волны пандемии. Почти 60% пациентов с COVID-19 имели дефицит витамина D при госпитализации, причем мужчины на поздних стадиях пневмонии при COVID-19 демонстрировали наибольший дефицит витамина D. Важно отметить, что результаты не зависели от сопутствующих заболеваний, на которые, как известно, влияет дефицит витамина D, писали авторы под руководством Дитера де Смета, доктора медицинских наук, из Бельгии. В настоящее время по всему миру существует около 40 текущих исследований применения витамина D при COVID-19 для различных целей, включая профилактику и различные формы лечения. Многочисленные наблюдательные исследования показали, что низкий уровень витамина D является основным предиктором плохих исходов COVID. По мнению специалистов это, пожалуй, один из самых важных факторов риска, который следует учитывать. Неясно, падают ли уровни витамина D из-за инфекции, или же дефицит витамина D утяжеляет течение COVID-19». Еще в марте 2019 года было подтверждено, что пациенты с дефицитом витамина D имеют высокий риск госпитализации по поводу COVID-19 с развитием тяжелых и смертельных состояний. Это, вероятно, связано с потерей защитного действия иммунной системы витамином D против вызванного SARS-CoV–2 цитокинового шторма, предполагают ученые. Особенно интересно, что авторы нового исследования сообщили о более распространенном дефиците витамина D среди мужчин, чем среди женщин, возможно из-за того, что женщины чаще лечат витамином D остеопороз. Новое исследование должно побудить всех клиницистов и органы здравоохранения серьезно рассмотреть добавление витамина D в качестве дополнительного инструмента в борьбе с COVID-19, особенно для профилактики инфекции у тех, кто подвержен высокому риску как COVID-19, так и гиповитаминоза D, особенно у пожилых людей. При исследовании уровня 25-гидроксивитамина D (25[OH]D) в сыворотке крови 186 пациентов, госпитализированных по поводу тяжелой инфекции COVID-19 был установлен удивительно высокий процент (59%, 109/186) пациентов с дефицитом витамина D (менее 20 нг/мл). Дефицит витамина D коррелировал с обострением пневмонии. Среди мужчин частота дефицита витамина D увеличивалась с прогрессированием заболевания: 55% на 1-й стадии, 67% на 2-й стадии и до 74% на 3-й стадии пневмонии. Таким образом, существует четкая корреляция между уровнем витамина D и стадиями вирусной пневмонии, особенно у пациентов мужского пола. Витамин D ослабляет чрезмерное воспаление. У этих пациентов с острым респираторным дистресс-синдромом иммунная система выходит из-под контроля, считают ученые. Исследование было проведено в Бельгии, где мало солнечного света, чем в некоторых других местах, но на Гавайях, с большим количеством солнечного света, ученые обнаруживали дефицит витамина D. «Необходимы дополнительные исследования при накопленных достаточных данных, чтобы предположить, что мультивитамины должны использоваться для профилактики, и это отражено в некоторых рекомендациях по инфекционным заболеваниям», - считают авторы исследования.

В современной литературе показана связь между розацеа и многочисленными воспалительными заболеваниями желудочно-кишечного тракта (ЖКТ). Согласно недавнему систематическому обзору, опубликованному в журнале Dermatological Therapy, терапия, направленная на воспалительные расстройства ЖКТ, может сыграть будущую роль в решении проблемы дисрегуляции иммунной системы и симптомов розацеа, которые возникают из-за нее. Статья, в которой рассматривается литература, основанная на ассоциациях между розацеа, кожными и кишечными расстройствами и другими расстройствами ЖКТ, предполагает, что будущие исследования должны быть сосредоточены на конкретных механизмах, связывающих патологию ЖКТ с проявлениями розацеа, а также на роли энтеральных препаратов в смягчении кожных симптомов. «Современные теории подчеркивают роль кожного микробиома, в частности D. folliculorum и нескольких комменсальных бактерий, в распространении воспалительной реакции и связанных с ней воспалительных эффектов в патогенезе розацеа», - пишет первый автор обзора Хала Дау из Университета Южной Флориды. В обзоре 154 полнотекстовых статей из 708 обнаруженных в поисковых системах PubMed, Cochrane, Embase от их зарождения до 6 августа 2020 г., авторы рассмотрели статьи о современных теориях причастности дисрегуляции иммунитета, отклонений в нервно-сосудистой сигнализации, хронического воспаления и колонизации кожи комменсальными микроорганизмами, а также ассоциациями с патологией ЖКТ, включая синдром избыточного бактериального роста в тонкой кишке (СИБР), синдром раздраженного кишечника (СРК), воспалительные заболевания кишечника (ВЗК), Helicobacter pylori (H. pylori) инфекции и другими нарушениями ЖКТ. Также представляли интерес результаты по генерации активных форм кислорода (АФК) из-за измененного врожденного иммунного ответа, который, по словам Дау, «по-видимому, является компонентом механизма заболевания розацеа. Исследования показали более высокий уровень АФК у пациентов с этим заболеванием». Исследования в обзоре обсуждают: Кожная оболочка: кожа, пораженная розацеа, имеет значительно большую экспрессию кателицидина, чем нормальная кожа, что может приводить к аберрантным нисходящим эффектам, а также может представлять собой связь между розацеа и ВЗК. Demodex folliculorum (D. folliculorum): исследование отмечает связь между D. folliculorum и воспалительными маркерами, «предполагая вредную активацию иммунной системы». Наблюдаемые цитокины (включая интерлейкин (IL)-8 и фактор некроза опухоли альфа (TNFa)) способствуют ангиогенезу, подчеркивая потенциальную причину давних, заметных телеангиэктазий, часто сопровождающих розацеа. Bacillus oleronius: этот микроорганизм продуцирует антигенные белки, которые потенциально играют роль при папулопустулезной, эритемато-телангиэктатической и глазной розацеа. Эпидермальный стафилококк: измененное микроокружения пораженной розацеа кожи может потенцировать обострение симптомов из-за изменения микрофлоры. Микробиом кишечника: одно исследование показало значительную связь между розацеа и различными системными расстройствами, включая аллергию, респираторные заболевания, расстройства ЖКТ, гипертонию, урогенитальные заболевания и женский гормональный дисбаланс, в то время как более позднее популяционное когортное исследование 50 000 датских пациентов с розацеа показало, что распространенность целиакии, болезни Крона (БК), язвенного колита (ЯК), СИБР и СРК была значительно выше среди пациентов с розацеа по сравнению с контролем. ВЗК: риск развития розацеа у пациентов с ЯК и БК почти в 3 раза выше, чем у пациентов без ВЗК. Общая аутоиммунная восприимчивость может обеспечить связь между розацеа и расстройствами ЖКТ. H. pylori: теоретизированная ассоциация описывает воспаление H. pylori через цитотоксины и вызваемые гастрином приливы. Существует предположение, что системные эффекты могут быть обусловлены повышенной проницаемостью слизистой оболочки для алиментарных антигенов, аутоиммунным механизмом через выработку перекрестно-реактивных антител или нарушением целостности сосудов. СИБР: пациенты с розацеа имеют в 13 раз больше шансов заболеть СИБР, чем контрольные группы. В настоящее время изучаются: Эренумаб, человеческое моноклональное антитело, которое антагонизирует со связанным с геном кальцитонина пептидным рецептором (CGRPR); Тимолол, неселективный ?-адренергический антагонист и Рифаксимин, полусинтетический несистемный антибиотик, действующий в просвете кишечника. Также изучается лечение эритемато - телеангиэктатического подтипа с применением импульсного лазера на красителях в комбинации с 1% кремом оксиметазолина гидрохлорида. «Результаты этих исследований станут определяющими в будущем арсенале лечения розацеа», - пишет Дау.

Журнал Dermatology Times традиционно по итогам 2020 года объявил 6 лауреатов своей ежегодной премии Giants of Dermatology awards, присуждаемой за особые и выдающиеся заслуги в области дерматологии. Выбор осуществлялся ведущими экспертами Америки. Этой чести удостоились: 1) Р. Рокс Андерсон, продвинувший базовые знания о фотобиологии кожи человека, механизмах фотосенсибилизации лекарств, тканевой оптике и лазерно-тканевых взаимодействиях. Разработал многие из не оставляющих рубцов лазерных методов лечения, которые сейчас широко используются в медицине и включают в себя лечение родимых пятен, микрососудистых и пигментных поражений, татуировок и перманентного удаления волос. Является одним из авторов фракционного лазерного лечения, эффективного при ожоговых рубцах, а недавно изобрел и разработал новые устройства для пересадок кожи на раны без рубцов. Внес вклад в лечение голосовых связок, камней в почках, глаукомы, в фотодинамическую терапию рака кожи и акне, в оптическую диагностику и в селективное удаление жира путем охлаждения тканей. В настоящее время работает над диагностической визуализацией тканей и спектроскопией, фотодинамической терапией, механизмами селективного лазерно-тканевого взаимодействия, биологией жировой ткани и новыми методами лечения кожных заболеваний. Обладатель более 80 национальных и международных патентов и соавтор более 250 научных книг и статей. Будущее дерматологии видит в телемедицине м в быстрой и безболезненной доставке крупных молекул лекарств в кожу с помощью лазеров без использования игл. 2) Вильма Ф. Бергфельд, в 1992 году стала первой женщиной, избранной президентом Американской академии дерматологии (AAD). С 1977 года член и председатель (с 1990 года) экспертной группы по обзору косметических ингредиентов, которая определяет безопасность косметических ингредиентов. Она является почетным членом AAD, женского дерматологического общества, Кливлендского дерматологического общества, дерматологической ассоциации штата Огайо, Тихоокеанской дерматологической Ассоциации, канадской дерматологической ассоциации и Итальянского общества дерматологии. Автор более 700 публикаций. 3) Жан Л. Болонья,- профессор дерматологии Йельской медицинской школы в Нью-Хейвене, штат Коннектикут. Ее ключевые области интересов включают уход за пациентами с атипичными невусами и меланомой. Она занимала пост президента медицинского дерматологического общества, женского дерматологического общества и AAD, пост вице-президента Международного общества дерматологии, член совета директоров AAD и Международной Лиги дерматологических обществ, где она также занимала пост генерального секретаря. Автор нескольких учебников по дерматологии, неоднократно переиздававшихся и переведенных на 8 языков, обладательница золотой медали AAD. 4) Генри У. Лим - бывший заведующий кафедрой дерматологии в больнице Генри Форда и старший вице-президент по академическим вопросам в системе здравоохранения Генри Форда в Детройте, штат Мичиган. Ранее занимал пост президента AAD, Американского совета по дерматологии, американской дерматологической Ассоциации, Американского общества фотобиологии, Международного союза фотобиологии и Национального совета по профилактике рака кожи. Является членом правления Международной Лиги дерматологических обществ, признанным мировым авторитетом в области фотодермологии. 5) Алан Ментер, давно интересуется исследованиями псориаза и псориатических заболеваний, которые охватывают все - от ультрафиолетовой фототерапии и новой биологической терапии до картирования генетических паттернов, чтобы предсказать, подвержен ли человек риску развития фармакогеномики псориаза. В 2004 году создал Международный совет по псориазу с целью повысить международную осведомленность о псориазе как серьезном аутоиммунном заболевании, которое может значительно повлиять на качество жизни. С 1992 года председатель отделения дерматологии в Медицинском центре Университета Бейлора в Далласе, штат Техас. Автор 426 статей, 6 книг и 21 главы в книгах, член редколлегии нескольких медицинских журналов, включая журнал клинической дерматологии и клинической и экспериментальной дерматологии. Включен в список лучших врачей Америки. Лауреат премий Национального фонда псориаза и премии Фонда дерматологии, присуждаемой AAD. Будущее дерматологии видит в развитии теледерматологии, толчком к развитию которой послужил COVID-19. 6) Джуни Уитто, к.м.н., получил международное признание за свои постоянные и новаторские исследования в области биологии соединительной ткани и молекулярной генетики при кожных заболеваниях.

Согласно большому обсервационному исследованию из Великобритании даже низкие дозы стероидов (менее пяти миллиграммов в день) связаны с более высоким риском сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ). «Результаты нашего исследования подчеркивают важность лечения пациентов минимальной эффективной дозой стероидов в течение самого короткого периода времени при надлежащем, оперативном и регулярном мониторинге сердечно-сосудистого риска», - сказала доктор Мар Пуджадес-Родригес из Университета Лидса, Великобритания. Чтобы количественно оценить дозозависимый риск развития ССЗ у глюкокортикоидов исследователи проанализировали медицинские карты более 87 000 взрослых с распространенными иммуноопосредованными воспалительными заболеваниями и без предшествующих ССЗ. Их средний возраст составлял 56 лет, и 34% составляли мужчины. В среднем в течение 5 лет ССЗ развились у 15% людей , включая фибрилляцию предсердий, сердечную недостаточность и острый инфаркт миокарда. Через 1 год кумулятивный риск развития ССЗ составил 1% в периоды отсутствия приема стероидов, 4% при суточной дозе преднизолона (СДП) до 4,9 мг и 9% при СДП 25,0 мг и выше. Через 5 лет риск ССЗ составил 7% в периоды отсутствия приема стероидов, 20% при ежедневной СДП до 4,9 мг и 28% при ежедневной СДП на уровне или выше 25,0 мг, сообщают исследователи. «Пациенты с иммунно-опосредованными воспалительными заболеваниями часто получают курсы пероральных стероидов для снижения активности заболевания и воспаления во время начального эпизода и последующих эпизодических вспышек»,- сказала доктор Пухадес-Родригес. «При некоторых состояниях стероиды в низких дозах могут быть необходимы в течение многих месяцев или лет. Теоретически, уменьшая это хроническое воспаление, можно ожидать, что глюкокортикоиды уменьшат воспаление в сосудистой стенке и сердце. Однако глюкокортикоиды оказывают много других прямых и косвенных эффектов на сердечно-сосудистую систему, которые, вероятно, могут быть вредными. Наши данные не могут определить эти процессы, но подчеркивают необходимость решения этого важного вопроса с помощью дальнейших исследований», - добавила она.

Систематический обзор и метаанализ показали корреляцию между розацеа и артериальной гипертензией и дислипидемией, но не с другими сердечно-сосудистыми заболеваниями, такими как ишемическая болезнь сердца. «Связь между розацеа и кардиометаболическим заболеванием остается спорной», - написали Ци Чэнь, доктор медицинских наук, заведующий отделением дерматологии больницы Сянъя в Центральном Южном университете Китая, и его коллеги. В исследование были включены 50 442 пациента с розацеа из 13 исследований, опубликованных до 16 октября 2019 г. Исследуемые популяции были отобраны из баз данных PubMed, Embase, Cochrane Library и Web of Science. Результаты показали отсутствие связи между розацеа и ишемической болезнью сердца (относительный риск, ОР = 0,89). В трех исследованиях, рассматривавших риск инсульта при розацеа, результаты также не показали "очевидной разницы" в этом исходе (ОР = 0,94). В пяти исследованиях риск развития розацеа при диабете был незначительным (ОР = 1,15).В четырех исследованиях розацеа ассоциировалась со статистически значимым повышением артериальной гипертензии (ОР = 1,20). Для 1111 участников многочисленных исследований розацеа коррелировала с дислипидемией (ОР = 1,32). «Розацеа показала корреляцию с гипертонией и дислипидемией, но не с ишемической болезнью сердца, инсультом или диабетом. Мы выступаем за скрининг показателей кардиометаболического заболевания среди пациентов с розацеа, который может быть полезен для диагностики и соответствующего лечения на ранней стадии заболевания», - пишут Чэнь и его коллеги

Международный совет по псориазу (IPC) опубликовал руководство по потенциальному воздействию терапии псориаза, особенно системной терапии, на вакцину SARS-CoV-2. Основные рекомендации для вакцин SARS-CoV-2 такие же, как и для любой другой вакцины, отмечает IPC. Избегайте живых ослабленных вакцин при приеме иммуносупрессивных / иммуномодулирующих препаратов и имейте в виду, что эффективность вакцинации может быть ослаблена у людей, принимающих лекарства, влияющие на иммунную систему. В настоящее время три вакцины, наиболее близкие к использованию на популяционном уровне, либо основаны на РНК (Pfizer/BioNTech, Moderna), либо основаны на вирусе с дефицитом репликации (Oxford/AstraZeneca). Таким образом, они не являются живыми аттенуированными вакцинами. «Мы ожидаем, что большинству пациентов с псориазом, у которых нет противопоказаний или известной аллергии на компонент вакцины, будет рекомендовано получить одну из этих вакцин SARS-CoV-2 как можно скорее на основе местной доступности и рекомендаций местных органов общественного здравоохранения», - говорится в сообщении группы. Исследования до настоящего времени не включали людей, принимающих лекарства, влияющие на иммунную систему, и поэтому необходимо будет установить влияние вакцин на эту конкретную популяцию. Многие люди, страдающие псориазом, высказывают опасения по поводу потенциального негативного воздействия вакцин на их кожные заболевания. Однако нет никаких доказательств того, что вакцины влияют на начало или тяжесть псориаза. Регистрационные данные должны быть собраны для информирования о том, положительно или отрицательно влияют ли вакцины SARS-Cov-2 на исходы псориаза, отмечает IPC. IPC будет продолжать предоставлять обновленную информацию мировому дерматологическому сообществу по мере того, как мы будем узнавать больше о SARS-CoV-2, вакцинах и их влиянии на псориаз.