Обзор и мета-анализ 86 исследований среди людей разных возрастов (взрослые и дети) и регионов показал, что риск атопического дерматита и тяжесть его течения были связаны как с воздействием пассивного, так и активного курения. Диагноз атопического дерматита чаще, чем в общей популяции, встречался среди курящих лиц (в 1,87 раза чаще) и лиц с пассивным курением (в 1,18 раза чаще). Связь курения матери во время беременности с развитием атопического дерматита у новорожденного ребенка не установлена (относительный риск - 1,06). Врачам необходимо информировать пациентов об этой ассоциации, а курящим пациентам с атопическим дерматитом рекомендовать прекращение курения.

Дерматолог из США поделился практикуемыми им подходами к ведению пациентов с бредовыми инвазиями. Как правило, такие пациенты сопротивляются направлению их к психиатру и настаивают на лечении у дерматолога. Дерматологи, наоборот, часто не хотят заниматься такими пациентами, т.к. не имеют достаточных знаний в области психиатрии. Также сказывается и отсутствие стандартного подхода к обследованию и ведению этих пациентов. Бредовые инвазии могут развиваться на фоне тревожного синдрома, депрессии, приема некоторых лекарств, таких как опиоиды, при терапии синдрома дефицита внимания / гиперактивности, при текущих или после перенесенных дерматозов. Попытки убедить такого пациента в отсутствии паразитов скорее будут бессмысленны. В качестве оптимального лечения таких состояний автор практикует и рекомендует дешевый и эффективный нейролептик рисперидон в начальной дозе 1 мг/сут с постепенным увеличением ее по мере необходимости до 6 мг в день.

Среди причин расширенных пор лица выделяют себорею с гиперпродукцией кожного сала, старение кожи, хронические фотоповреждения, потерю тургора и эластичности кожи, размеры волосяных фолликулов, генетическую предрасположенность, акне, дефицит витамина А. В стадии разработки с обнадеживающими результатами липосомальный 0,1% гель медного комплекса хлорофиллина натриевой соли (CHLcu), получаемой из хлорофилла растений и тетра-гидро-жасминовая кислота (LR2412), аналог жасминовой кислоты - растительного гормона. Хорошие результаты показали 0,1% крем Тазаротен с эффективностью у 42% пациентов при использовании 1 раз в день в течение 6 месяцев, 0,025% крем Третиноин 1 раз в день в течение 3-месяцев, сохранявший эффективность в течение месяца после окончания курса. Химические пилинги с гликолевой кислотой (30%-40% раствор) каждые 2 недели 5 процедур были эффективны у 70% участников. Оральный контрацептив Белара (этинилэстрадиол + хлормадинон) в течение 6 менструальных циклов был эффективен у 90,9% женщин. Эффективны диодный лазер с золотыми наночастицами 800 нм, диодный лазер 1450 нм (6 процедур в течение 2-х недель), аппараты с микроиглами, дробные радиочастотные устройства, эрбиевые 2790-нм лазеры, неаблятивные 1410 нм фракционные эрбиевые лазеры (после 3 сеансов эффект у 51% пациентов), интенсивный сфокусированный ультразвук с 3-мм датчиком (после 1 сеанса улучшение наблюдалось на 91% обработанной площади). Эффект от этих устройств достигается за счет ремоделирования коллагеновых волокон вблизи кожных пор, повышения эластичности кожи и уменьшения продукции кожного сала. Несмотря на многочисленные методы лечения, расширенные поры лица остаются сложной косметической проблемой.

В ретроспективном исследовании изучены 66 больных с гангренозной пиодермией, получавших местную монотерапию 0,05% клобетазола пропионатом или 0,1% топическим такролимусом. В целом излечение было достигнуто в течение 6 месяцев почти у половины (44%) пациентов. Не смотря на длительность терапии и относительно малое количество излечившихся больных, эти результаты внушают оптимизм при сравнении соотношения польза-риск с длительными курсами системной терапии преднизолоном или циклоспорином, сопровождающимися многочисленными побочными эффектами. Местная терапия показана в первую очередь при сопутствующей патологии (сахарный диабет и другие), при одиночных и небольших очагах, дебюте заболевания или в начальной фазе рецидива. Авторы считают, что монотерапия данными топическими препаратами является потенциально эффективной терапией первой линии при гангренозной пиодермии и позволяет избежать возможных побочных эффектов, связанных с системной терапией.

Новые взгляды на розацеа осветил профессор Ричард Галло, возглавляющий кафедру дерматологии Калифорнийского университета (США). Предполагается, что розацеа развивается на фоне ослабления врожденного иммунитета, вызывающего ферментативную дисрегуляцию в коже, обусловленную повышением активности ряда многофункциональных пептидов, в частности кателицидина LL37 и избыточной экспрессией врожденных молекул распознавания, в т.ч. Toll-подобных рецепторов 2 (TLR2). В последнее время идентифицирован ряд новых молекул, участвующих в передаче сосудистых сигналов, уровень и активность которых также повышены при розацеа. Воздействие на эти молекулы позволит уменьшить ферментативную активность в коже и ляжет в основу эффективной и безопасной таргетной терапии розацеа. Установлено негативное влияние на розацеа УФ - облучения, курения, ожирения, алкоголя. Врожденная предрасположенность розацеа подтверждается в исследовании с участием 275 пар близнецов с более частой розацеа у обоих монозиготных, чем у обоих дизиготных близнецов. Исследователи установили генетическую аномалию одного из нуклеотидов, расположенного между генами HLA-DRA и BTNL2, которая возможно приводит к розацеа. Ряд исследований установил при розацеа повышенный риск таких заболеваний, как дислипидемия (относительный риск или ОР -1,41), поражение коронарных артерий (ОР-1,35), гипертония (ОР- 1,17), ИБС (ОР-2,2), гастроэзофагальный рефлюкс, рак щитовидной железы (ОР у женщин-1,59), базально - клеточная карцинома (ОР у женщин- 1,50), деменция (ОР-1,42), болезнь Альцгеймера (ОР-1,92), болезнь Паркинсона (ОР-1,71). В недавнем Кокрановском обзоре 2015 года получены убедительные доказательства эффективности метронидазола, азелаиновой кислоты, бримонидина, тетрациклина, доксициклина 40 мг, ивермектина и изотретиноина при лечении розацеа.

В начале 90-х годов Дональд Мортон и его коллеги предложили биопсию сторожевого лимфатического узла (БСЛУ) как метод выявления метастазов меланомы в лимфоузлы. При этом рассматривались меланомы с толщиной 1,2-3,5 мм, т.е. толстые меланомы. Авторы нового ретроспективного исследования оценивали значение БСЛУ у пациентов с тонкими (толщиной не более 1 мм по Бреслоу) меланомами. В общей сложности 269 пациентов с тонкой меланомой подверглись БСЛУ, у 97,7% (263 пациентов) из которых результаты БСЛУ были отрицательными и только у 2,2% (6 больных) – положительными (субклинические метастазы), тогда как при толстых меланомах (более 1мм) положительная БСЛУ встречалась в 3,3%. 6 пациентов с положительной БСЛУ подверглись полной лимфодиссекции без обнаружения каких-либо дополнительных положительных узлов и прогрессирования опухоли в дальнейшем. Из 263 пациентов с отрицательными результатами БСЛУ у 3,8% (10 больных) меланома рецидивировала, на основании чего авторы приходят к выводу, что БСЛУ при тонких меланомах имеет низкую прогностическую ценность. Мировая статистика показывает, что большинство из умерших от меланомы пациентов умирают от тонких меланом и большинство умирают от меланом с отрицательной БСЛУ. Ученые считают, что настало время признать перевес доказательств в пользу того, что метод БСЛУ при тонких меланомах не имеет прогностической ценности, что заставляет искать более эффективные методы, в том числе основанные на тестировании специфической генной экспрессии.

Причины появления прыщей в зрелом возрасте в значительной степени неизвестны. С целью установления факторов риска поздних акне у женщин было проведено многоцентровое исследование случай-контроль в поликлиниках 12 итальянских городов. Для исследования были отобраны 248 женщин в возрасте 25 лет и старше с впервые диагностированными акне разной степени тяжести. В многомерном анализе установлена корреляция поздних акне с такими факторами риска, как наличие акне у родителей (отношение шансов [ОШ] = 3,02) или у братьев и сестер (OШ = 2,40), наличие акне в подростковом возрасте (OШ = 5,44), отсутствие предыдущих беременностей (OШ = 1,71), наличие гирсутизма (OШ = 3,50), офисные работники по сравнению с безработными или домохозяйками (OШ = 2,24) и упоминание при опросе о наличии сильного психологического стресса (OШ = 2,95), низкое еженедельное употребление фруктов или овощей (OШ = 2,33), низкое потребление свежей рыбы (OШ = 2,76). Факторы образа жизни могут играть важную роль в развитии акне во взрослом возрасте.

Известно, что самая высокая склонность к меланоме отмечается среди представителей европеоидной расы, а самая низкая – среди чернокожего населения. Однако развившаяся у чернокожих пациентов меланома протекает более агрессивно и они имеют наименьшие шансы на выживание. Это подтвердили американские ученые, проанализировавшие данные национального реестра рака за 1992-2009 годы среди пациентов с меланомой. Среди почти 97000 пациентов с меланомой белокожие пациенты имели самую высокую вероятность выживания, а затем следовали латиноамериканцы, американцы азиатского происхождения, коренные американцы и жители островов Тихого океана. Наихудшие шансы на выживание при меланоме были у афроамериканцев. Частично причина этого может крыться в том, что у чернокожих пациентов по разным причинам (материальный недостаток, поздняя обращаемость, недоступность высококвалифицированной помощи, несвоевременное и неадекватное лечение) поздняя диагностика меланомы встречается чаще. Однако, диагностированная у светло- и чернокожих пациентов на одной и той же стадии меланома у последних протекала более агрессивно. Авторы считают, что исследование было бы более качественным, если бы учитывало семейный анамнез, продолжительность наблюдения, доход, статус страхования и другие медицинские проблемы. К сожалению ни одна популяция не может быть застрахована от заболевания раком, а результаты напоминают о том, что использовать солнцезащитный крем и избегать чрезмерной инсоляции должны пациенты с любым цветом кожи.

В 9 центрах при участии 731 ребенка изучалась эффективность топического тимолола малеата при поверхностных инфантильных гемангиомах без язв независимо от их размера. Около 41% детей были моложе 3-х месяцев, 13% - старше 12 месяцев, 86% ранее не лечились. Большинство гемангиом были локализованными (80%) и поверхностными в области головы и шеи (56%). Поводом к лечению в 75% случаев послужил риск обезображивания. Большинство пациентов (85%) получали 0,5% гелеобразующий раствор тимолола малеата, ежедневно наносимый на поверхность гемангиомы по 1 капле (0,25 мг) 2 раза в день. Эффективность лечения возрастала по мере увеличения продолжительности лечения. Через 1-3 месяца лечения улучшение на 10% и более отмечалось у 69,6%, не было эффекта - у 24,0% и отмечалось ухудшение у 6,4% пациентов. Через 6-9 месяцев "значимое" улучшение было у 92,3% и отсутствовало у 6,0% пациентов. Наибольший эффект достигался при поверхностных гемангиомах менее 1 мм толщиной. Только 53 пациентам (7,3%) потребовалась последующая терапия системными бета-блокаторами. Побочные эффекты отмечались в 25 случаях (3,4%), из-за которых лечения не прекратил ни один пациент. Вывод: применение 0,5% гелеобразующего раствора тимолола малеата является эффективным и достаточно безопасным методом лечения небольших поверхностных младенческих гемангиом в период их активного роста у детей до 6 месяцев с противопоказаниями к системным бета-блокаторам.

Среди топических препаратов при хроническом зуде рекомендуются эмоленты, капсаицин и ингибиторы кальциневрина. До системной терапии целесообразно попробовать ПУВА, UVB 311 или широкополосную UVB. Фототерапия не эффективна при узловатой почесухе, зуде, связанном с дерматозами и уремическом зуде. Она не показана пациентам, подлежащим трансплантации почек или с хронической гепатобилиарной патологией в стадии декомпенсации. У 65% пациентов с хроническим зудом эффективны антагонисты опиоидных рецепторов (оральный налтрексон и внутривенный налоксон, эффективные при узловатой почесухе, послеожоговом, аквагенном зуде и зуде неизвестного происхождения), противосудорожные средства (габапентин, прегабалин, показанные при нейропатическом, уремическом и зуде неизвестного происхождения), ингибиторы обратного захвата серотонина (пароксетин по 20 мг в сутки и флувоксамин, при зуде недерматологического происхождения - полицитемии, паранеопластическом и других), трициклические (доксепин) и тетрациклические (миртазапин, дополнительно обладающий антигистаминными и серотонинергическими эффектами и эффективный при зуде от крапивницы и зуде неизвестного происхождения) антидепрессанты. Эффект от данных препаратов следует оценивать через 2-3 месяца. Для оставшихся 35% терапия остается неудовлетворительной. При холестатическом зуде показаны ингибиторы транспортеров желчных кислот, налтрексон, холестирамин, рифампицин (до 600 мг / сут) и сертралин. Антагонисты интерлейкина-31 и антитела к фактору роста нервов (Танезумаб) используют в последние годы от зуда при воспалительных дерматозах. Ингибиторы рецепторов нейрокинина-1 (апрепитант) эффективны при зуде от АтД, узловатой почесухи и кожной Т-клеточной лимфомы. При уремическом зуде эффективны агонисты ?-опиоидных рецепторов (налурафин и буторфанол). В случае недостаточного терапевтического эффекта следует использовать комбинации противосудорожных средств с трициклическими антидепрессантами или ингибиторами обратного захвата серотонина.