Регулярная физическая активность у молодых женщин с папулопустулезными акне способствует улучшению клинической картины и уменьшению тяжести акне, говорится в презентации на конгрессе EADV. «Акне - одно из самых распространенных заболеваний кожи среди населения в целом. Клинические наблюдения и экспериментальные данные подтвердили роль половых гормонов в патофизиологии акне», - написала Ткачишина К. С. из Национального медицинского университета имени А. А. Богомольца, Украина. «Цель исследования состояла в том, чтобы установить влияние регулярной физической активности на уровень прогестерона и тяжесть комедональных, легких/умеренных папулопустулезных акне во время лютеинизирующей фазы менструального цикла». Исследователи обследовали 72 женщины с комедональными и легкими/умеренными папулопустулезными акне, 34 из которых регулярно занимались спортом в течение 3 месяцев и 38 контрольных, которые не занимались спортом регулярно. Клиническое обследование акне-очагов и иммуноферментный анализ концентрации прогестерона в плазме крови проводили в лютеинизирующую фазу менструального цикла. Результаты исследования показали достоверную разницу в выраженности акне между двумя группами со средним уровнем прогестерона в плазме крови 32,9 нмоль / л в группе физических упражнений против 55,9 нмоль/л в контрольной группе. «Было установлено, что регулярная физическая активность у пациентов с комедональными и легкими/умеренными папулопустулезными акне способствует значительному снижению плазменного уровня прогестерона, предшественника тестостерона, который имеет решающее значение в патогенезе, клинической картине и тяжести акне», - пишут авторы.

Согласно исследованию, опубликованному в журнале Arthritis Research & Therapy, пациенты с псориатическим артритом (ПсА) и ожирением имели более низкую активность заболевания при очень низкокалорийной жидкой диете. «Ожирение, диабет, гипертония, гиперлипидемия и метаболический синдром чрезмерно представлены как при псориазе, так и при ПсА, и пациенты подвергаются повышенному риску сердечно-сосудистых заболеваний», - пишут авторы исследования Ева Клингберг, доктор медицинских наук, и ее коллеги. В исходном состоянии 46 пациентов с ПсА и 52 контрольных субъекта были переведены на очень низкокалорийную жидкую диету (VLED). «VLED обеспечивает смесь углеводов, белков и жиров с добавлением рекомендуемых доз витаминов, минералов, микроэлементов и незаменимых жирных кислот в форме порошка, предназначенных для смешивания перед употреблением с горячей или холодной водой в виде коктейлей или супов», - пишут авторы. Участники принимали VLED в суточной дозе 640 ккал 4 раза в день. Питание вводилось постепенно в течение 12 недель, причем для стабилизации веса испытуемые получали индивидуальные диетические рекомендации. В среднем потеря массы тела через 12 месяцев составила 16,1% у 39 пациентов с ПсА, а через 24 месяца - 7,4% у 35 пациентов от исходного уровня. Число пациентов с минимальной активностью заболевания увеличилось с 28,2% в исходном состоянии до 38,5% через 12 месяцев и до 45,7% через 24 месяца, что свидетельствует о значительной связи ПсА с потерей веса. Кроме того, кровяное давление, гликированный гемоглобин (HbA1c) и сывороточный уровень общего холестерина, липопротеидов низкой плотности, триглицеридов и глюкозы были значительно снижены, а липопротеиды высокой плотности значительно увеличились в течение 6 месяцев наблюдения. HbA1c, триглицериды и глюкоза все еще снижались в течение 12 месяцев при более высоком содержании липопротеидов высокой плотности, а в течение 24 месяцев триглицериды снижались при более высоком содержании липопротеидов высокой плотности. «Лечение снижения веса с помощью VLED у пациентов с ПсА и ожирением было связано с устойчивым снижением активности заболевания через 12 и 24 месяца наблюдения с одновременным улучшением сердечно-сосудистых факторов риска и снижением уровня сывороточных уратов. Результаты исследования подтверждают гипотезу об ожирении как промоторе активности заболевания при ПсА и показывают, чего можно достичь при потере веса от 5% до 15% у пациентов с ПсА и ожирением», - пишут авторы. При ПсА и псориазе ожирение ассоциируется с повышенной активностью заболевания и сниженным ответом на лечение. Ожирение было описано как провоспалительное состояние, при котором в жировой ткани путем инфильтрации макрофагов, Т-клеток и В-клеток вырабатываются такие цитокины, как TNF альфа, IL-1, IL-6, IL-17 и IL-23, основные факторы развития псориаза и ПсА. И это в дополнение к провоспалительным адипокинам (лептин, резистин, фетуин-А и чемерин), продуцируемым адипоцитами. «Таким образом, всего лишь от 7 до 16% устойчивой потери веса улучшает показатели исхода ПсА, оказывая дополнительную поддержку нашей мантре «диета и физические упражнения» у пациентов с ожирением и ПсА с целью снижения активности заболевания», резюмируют авторы.

Оценка EASI значительно ниже для детей с атопическим дерматитом, получающих витамин D3 по сравнению с плацебо с 1 % гидрокортизоновым кремом. Согласно исследованию, опубликованному в интернете 3.11.20 г. добавление витамина D может помочь клиническим исходам для педиатрических пациентов с тяжелым атопическим дерматитом. Доктор философии из Университета Мансуры в Египте Ноха О. Мансур и его коллеги случайным образом назначали 86 детям с тяжелым атопическим дерматитом прием витамина D3 (1600 МЕ/сут) или плацебо, а также базовую терапию топическим 1% гидрокортизоновым кремом 2 раза в день в течение 12 недель. Исследователи обнаружили, что группа витамина D3 на 12-й неделе достигла значительно более высокого уровня 25 гидроксикальциферола по сравнению с контрольной группой. По сравнению с группой плацебо средний балл площади экземы и индекса тяжести (EASI) был значительно ниже в группе, получавшей витамин D3. По сравнению с исходным уровнем процентное изменение показателя EASI значительно отличалось между двумя группами (прием добавок против плацебо: 56,44 против 42,09). «Добавление витамина D может быть эффективным адъювантным лечением, которое улучшает клинические результаты при тяжелом атопическом дерматите», - пишут авторы.

Авторы сообщают об эффективности перорального тофацитиниба у 5 женщин с рефрактерным кожным саркоидозом. Среди них у 3 женщин имелось сопутствующее поражение легких и у них во время приема тофацитиниба наблюдалось уменьшение кашля и / или повышалась физическая выносливость. Тофацитиниб хорошо переносился всеми пациентами. Единственным отмеченным побочным эффектом была спонтанно разрешившаяся транзиторная лимфопения у 1 пациента. Тофацитиниб, ингибитор JAK, может быть потенциальным средством лечения саркоидоза, рефрактерного к системным стероидам и другим стероидсберегающим агентам, но необходимы дальнейшие проспективные исследования. Опубликованная статья дополняет растущий объем литературы, предполагающей потенциальную роль использования ингибиторов JAK для лечения саркоидоза. Образование гранулемы в значительной степени опосредовано гамма-интерфероном и другими цитокинами. Путь JAK-STAT включает в себя несколько белков, и на рынке существует ряд ингибиторов JAK. Считается, что тофацитиниб в первую очередь действует через ингибирование JAK1 и JAK3 и может уменьшить воспаление за счет ингибирования этого пути, включая ингибирование гамма-интерферона. Билл Дамски и Бретт Кинг в своем исследовании в 2018 году убедительно продемонстрировали эффективность перорального тофацитиниба при рефрактерном кожном саркоидозе. С тех пор небольшое, но растущее число сообщений о случаях заболевания и серии случаев предполагают терапевтические преимущества применения ингибиторов JAK, как пероральных, так и, в некоторых случаях, топических, при кожных гранулематозных заболеваниях, начиная от кольцевидной гранулемы и заканчивая липоидным некробиозом и саркоидозом. Не смотря на то, что данное исследование добавляет к литературе подтверждение возможности селективного использования ингибиторов JAK для лечения пациентов с гранулематозными заболеваниями, важны некоторые предостережения. Во-первых, уровень доказательности по-прежнему ограничен отдельными отчетами о случаях заболевания и ретроспективными сериями случаев; прежде чем широко использовать эти агенты, необходимы более масштабные исследования. Во—вторых, ингибиторы JAK обладают заметным риском, включая риск тромбоза, а также вирусной реактивации/инфекции, что может быть важно отметить, в частности, во время пандемии SARS-CoV-2. Несмотря на это, эти препараты обещают новые методы лечения пациентов с гранулематозными заболеваниями и представляют собой захватывающее дополнение к терапевтическому арсеналу.

Саркоидоз - системное гранулематозное заболевание неизвестной этиологии с переменным прогнозом. Кожа является одним из наиболее часто поражаемых при саркоидозе органов, вовлекаемых в 30% случаев. Поскольку кожные проявления саркоидоза часто присутствуют в начале заболевания, дерматологи могут быть первыми врачами, которые диагностируют саркоидоз у пациента. Таким образом, дерматологи часто несут ответственность за инициирование соответствующей оценки пациентов с саркоидозом. В ретроспективном обзоре были оценены показатели завершения системного исследования у пациентов с гистологически подтвержденным кожным саркоидозом (n=48). По данным анамнеза и обзора, у 50% пациентов не были распознаны внекожные симптомы. Исследование органов грудной клетки проводилось в 97,9% случаев, а офтальмологическая оценка - в 91,7% случаев. Поражение сердца оценивалось только в 58,3% случаев. В конечном счете у 52,1% пациентов были выявлены системные заболевания. Это исследование показывает, что если исследование органов дыхания и зрения проводились почти у всех пациентов, то сердечно-сосудистая система оценивалась далеко не у всех пациентов с кожным саркоидозом. ЭКГ является подходящим инструментом скрининга и должна проводиться регулярно у пациентов с недавно диагностированным саркоидозом кожи. Эта статья говорит о том, что дерматологи должны сотрудничать с другими врачами для оптимизации эффективной оценки и лечения пациентов, особенно с кожным саркоидозом.

Ретроспективный обзор включал истории болезни 11 пациентов в возрасте от 7 до 11 лет с очаговой алопецией, получавших в течение не менее 6 месяцев пероральный ингибитор JAK тофацитиниб в одном центре в период с 2018 по 2019 год. 9 из 11 пациентов (82%) испытали клинически значимое улучшение своего балла по шкале индекса SALT (Severity of Alopecia Tool). У 4 пациентов была достигнута полная ремиссия (балл 0), у 7 (63,6%) - улучшение балла по сравнению с исходным уровнем более чем на 50%. У 1 пациента не было никаких изменений по сравнению с исходным уровнем, у другого наблюдалось дополнительное выпадение волос. Реакция на лечение не зависела от степени тяжести алопеции на момент начала лечения. Улучшение было сходным у пациентов с исходными баллами более 50 и у пациентов с исходными баллами ниже 10. В среднем через 9 месяцев лечения улучшение балла составило 67,7%. Побочные эффекты были умеренными. Применялись сопутствующие препараты, включая кларитромицин, низкодозированный пероральный миноксидил и внутривенные инъекции стероидов. Данные о применении тофацитиниба в доподростковой популяции для лечения очаговой алопеции ограничены. Это исследование предполагает, что у некоторых пациентов он может быть эффективной и хорошо переносимой стратегией лечения. Для подтверждения этих выводов необходимы более масштабные контролируемые исследования. Среди недостатков исследования ретроспективный характер данных, малый размер выборки, отсутствие контрольной группы, предвзятость направления в специализированный трихологический центр и сопутствующее применение других препаратов, включая пероральный миноксидил, у всех пациентов. Существует определенная роль тофацитиниба в качестве системной терапии очаговой алопеции, и это должно быть дополнительно оценено в проспективных клинических испытаниях у детей предподросткового возраста.

Пероральный изотретиноин десятилетиями использовался для лечения умеренных и тяжелых резистентных кистозно-узловых акне. Одним из способов оценки эффективности лечения является измерение частоты рецидивов после завершения лечения. Предыдущие исследования показали, что с рецидивом акне после изотретиноина связаны такие факторы, как кумулятивная доза, мужской пол, молодой возраст, тяжесть и продолжительность лечения. Авторы стремились продолжить изучение факторов, связанных с рецидивом после изотретиноина. В их исследовании случай–контроль пациенты с кистозно-узловыми акне, получившие повторный курс изотретиноина в связи с рецидивом заболевания, сравнивались с контрольными группами, которые успешно прошли лечение после одного курса изотретиноина. Пациенты, у которых был рецидив и потребовался второй курс лечения, с большей вероятностью получали более низкую кумулятивную дозу (128,1 против 159 мг/кг) и имели более короткую продолжительность терапии после достижения регресса акне (32 против 65,4 дней). Это исследование предполагает, что предикторами рецидива акне являются не только кумулятивная доза и продолжительность лечения, но и продолжительность лечения после достижения регресса акне. Лечение пациентов в течение дополнительных 2 месяцев после регресса акне может снизить частоту рецидивов акне и потребность во втором курсе изотретиноина.

Согласно недавнему исследованию новый диагностический инструмент с искусственным интеллектом Ros-NET был способен точно идентифицировать розацеа, открывая путь для дальнейшего развития технологии, помогающей в диагностике этого состояния кожи. Как правило, дерматологи диагностируют розацеа с помощью физикального обследования, но этот метод при оценке пациентов подвержен высокой вариабельности. Однако, согласно исследованию, финансируемому Национальным Обществом розацеа (NRS), исследователи обнаружили, что компьютерный диагностический инструмент Ros-NET способен точно идентифицировать розацеа. Исследование проводилось исследовательской группой из отделения дерматологии Университета штата Огайо (OSU) и Медицинской школы Уэйк Форест под руководством доктора медицины, адъюнкт-профессора дерматологии Медицинского центра Векснера Бенджамина Каффенбергера. Компьютерная диагностическая система Ros-NET идентифицирует поражения розацеа, объединяя количественную и качественную информацию из различных изображений. Первоначально, для наилучшей идентификации розацеа, исследователи стремились построить алгоритм, сходный с ранее созданным ими для акне. Однако, позже команда смогла создать искусственный интеллект для построения алгоритма «глубокого обучения», специально адаптированный для розацеа. Чтобы найти области на лице, пораженные розацеа, Ros-NET использует цифровые изображения, снятые в естественном белом свете. Кроме того, алгоритм не нуждается в помощи для поиска областей, которые могут быть затронуты розацеа, а скорее использует естественные черты лица для определения границ лица и освещения для распознавания областей, склонных к розацеа. Чтобы тренировать способности алгоритма к идентификации исследователи собрали из текущих баз данных более миллиона изображений пациентов с розацеа. В ходе исследования были собраны клинические данные, изображения и демографические данные 166 пациентов с диагнозом розацеа. Исследование показало, что Ros-NET был способен точно распознавать розацеа у пациентов примерно в 88-90% случаев. «Результаты этого исследования подтверждают, что алгоритм «глубокого обучения» может быть полезен при выявлении поражений розацеа. Хотя возможности алгоритма идентификации розацеа высоки, наши дальнейшие исследования будут включать расширение базы данных случаев с различной степенью характеристик заболевания», отметили исследователи.

Алопеция остается терапевтической проблемой для дерматологов. У 5% топического миноксидила, одобренного FDA для лечения андрогенетической алопеции (AGA), отмечается переменная эффективность. Хотя сообщается об успешном использовании низких доз перорального миноксидила в дерматологии, его популярность в Северной Америке низкая. Неясно, связано ли это с беспокойством о безопасности пациента или отсутствием установленной пероральной дозы миноксидила для лечения выпадения волос. В недавнем исследовании были проанализированы результаты лечения пациентов с алопецией в 2 клиниках в течение 3-летнего периода низкими дозами перорального миноксидила (1,25 мг ежедневно на ночь в течение 3 месяцев). У пациентов не было сердечных, печеночных или почечных заболеваний. При 3-месячном наблюдении 43 из 51 (84%) пациента обратились за повторным назначением препарата. Повышение дозы до 2,5 мг в сутки в ночное время было необходимо 9 из 12 мужчин и 7 из 39 женщин, получавших лечение. Из 51 пациента, получавшего пероральный минодиксил в низких дозах, у 33 (65%) пациентов через 3 месяца наблюдался повышенный рост волос, а у 14 (27%) - снижение выпадения волос. Гипотензивные симптомы (в первую очередь головокружение) наблюдались у 4 из 51 пациента, в то время как гипертрихоз лица наблюдался у 22 из 51 пациента (3 мужчины и 19 женщин). Хотя это исследование низких доз перорального миноксидила было проведено в небольшой, гетерогенной популяции пациентов с алопецией, оно показывает улучшение роста волос и даже отрастания волос почти у двух третей пациентов, с относительно редкими симптомами головокружения. Тем не менее, пациенты должны быть предупреждены о риске гипертрихоза лица.

Открытое проспективное исследование 56 пациентов с гнойным гидраденитом (средний возраст 39,1 года) показало, что комбинированная терапия пероральным клиндамицином и рифампицином по 300 мг/сут. каждого представляется эффективным и относительно безопасным вариантом лечения пациентов с гнойным гидраденитом. При 6-месячном наблюдении средний балл гнойного гидраденита по шкале индекса HSS, оценивающего активность заболевания и качество жизни, улучшился с 35,5 до 23,5 баллов. Улучшение индекса HSS было зарегистрировано у 43 (79,6%) пациентов, в том числе у 20 (37,0%) пациентов, достигших улучшения индекса HSS не менее чем на 50%. О побочных эффектах сообщили 30 (55,6%) пациентов. Не было зарегистрировано ни одного случая серьезных побочных эффектов, включая связанный с клиндамицином клостридиальный псевдомембранозный колит.