Опыт применения пиразидола в комплексном лечении розацеа

Захарова Е.Е., Силина Л.В.

КГМУ, г. Курск

Цель: изучить и детализировать психоэмоциональные расстройства при розацеа и оценить целесообразность применения пиразидола в составе комплексной терапии.

Материалы и методы: объектом исследования явилась клиническая группа, состоящая из 90 больных с различными клиническими формами розацеа (эритематозно-телеангиэктатической, папулёзно-пустулёзной и пустулёзно-узловатой) в возрасте от 20 до 60 лет: 68 женщин (75,6%) и 22 мужчины (24,4%). Из них на стационарном лечении находились 7 больных (0,08%). Все исследуемые пациенты были разделены на две группы по 45 больных, в каждой из которых было 34 женщины и 11 мужчин. Контрольную группу составили 45 практически здоровых лиц: также 34 женщины и 11 мужчин. Группа сравнения получала традиционное лечение: системные препараты (антибиотики, гормональные контрацептивы, метронидазол) и средства наружной терапии (средства, содержащие серу, салициловую и азелаиновую кислоты, резорцин, метронидазол). Группа активного вмешательства — получала пиразидол в дозировке 50 мг 2 раза в день в течение 30 дней на фоне средств традиционной терапии. Психоэмоциональный статус оценивался до и после лечения с помощью Теста Акцентуаций Свойств Темперамента (ТАСТ), Диагностического Индекса Качества Жизни (ДИКЖ), шкалы самооценки тревоги Цунга. Дерматологический статус оценивался также до и после лечения с помощью Диагностического Индекса Шкалы Симптомов (ДИШС) и Диагностической оценки розацеа по Адаскевичу В.П. (ДО).

Результаты: по данным ТАСТ практически у всех пациентов с розовыми угрями отмечается акцентуация эмоциональной

лабильности и нейротизма. У большинства больных розацеа выявлены высокие показатели (от 8 до 10 стенов) по шкале

нейротизма. При этом пациенты высказывали неопределённые жалобы психосоматического характера, характеризующиеся

общей слабостью, отсутствием чувства отдыха после сна, трудностью концентрации внимания и т.д., что характерно для

астенических личностей. Практически у всех больных отмечена акцентуация эмоциональнойлабильности. Таким пациентам

свойственна избыточная реактивность и эмоциональная неустойчивость. При этом эмоциональная реактивность сопровождалась

симптомами повышенной возбудимости вегетативной нервной системы: сухость во рту, потоотделение, затруднение дыхания

и т.д. После проведенного традиционного лечения незначительно снизились средние значения по шкалам нейротизма (-6%),

сенситивности (-3%), агрессивности (-6%) и эмоциональной лабильности (-5%), т. е. существующие психоэмоциональные

расстройства после традиционной терапии существенно не изменились. Под влиянием фармакотерапии пиразидолом

обращает на себя внимание выраженное снижение средних значений по следующим шкалам: эмоциональная лабильность, сенситивность и нейротизм, кроме того, улучшились показатели социальной активности и гипертимности. ДИКЖ после лечения по общепринятым методикам изменился незначительно (-12%), а после комплексной терапии — снизился на 38%, что указывает на улучшение субъективного отношения пациента к своему заболеванию и уменьшение воздействия дерматоза на качество жизни больного, а также различные сферы жизнедеятельности. Нами проводился анализ уровня тревожности в контрольной группе и у пациентов с розовыми угрями до фармакологического вмешательства. Наиболее часто у больных розацеа регистрировали средний уровень тревожности (у 64-67% обследованных больных) и высокий уровень тревоги (16-25% пациентов). После проведенного традиционного лечения количество больных розацеа со средним уровнем тревожности осталось неизменным (64%), а высокий уровень тревожности зафиксирован у 11% (в сравнении с 16% пациентов до лечения). В группе активного вмешательства выявлен явный сдвиг уровней тревожности: после фармакотерапии пиразидолом ни у одного больного не обнаружен высокий уровень тревоги, у большинства больных (56%) зарегистрирован низкий уровень тревожности. Кроме того, в этой группе количество больных со средним уровнем тревоги снизилось на 23%, по сравнению с показателями до лечения. После проведения традиционного лечения наблюдалось улучшение дерматологического статуса по результатам ДИШС (значение данного индекса уменьшилось на 23%), а по ДО произошли менее значимые изменения (снижение на 15%), что свидетельствует о сохраняющихся клинических проявлениях данного дерматоза. После лечения пиразидолом обращают на себя внимание выраженные сдвиги показателей ДИШС (-66%) и ДО (-57%), т.е. наиболее выраженные клинические симптомы дерматоза подверглись значительному регрессу после комплексной терапии.

Выводы: у больных розацеа выявлены значительные изменения свойств темперамента: эмоциональная лабильность, агрессивность и сенситивность, на фоне сниженной социальной активности и гипотимности, а также высокий и средний уровни тревожности. После фармакологической коррекции пиразидолом отмечена нормализация выявленных психоэмоциональных расстройств у 76% пациентов розацеа, а также более быстрое регрессирование показателей дерматологического статуса по основным диагностическим индексам в сравнении с аналогичными результатами после традиционного лечения. Полученные данные свидетельствуют о высокой клинической эффективности комплексного способа лечения розацеа.